То, что они приняли безымянного прежде полузверя за моего брата – как раз и было моим планом. Несколько лет назад я провела целый курс по переливанию ему крови. Теперь он пах как я. На нём был и мой запах от нашего постоянного общения. И это был шанс для Эннира остаться в живых. Вот только привязываться к своему плану «Б» не стоило. Но эту ошибку я совершила. И понесу за неё ответственность.

Волк остановился в полуметре от меня и глубоко вдохнул.

– Я скучал по твоему запаху, – ещё шаг – и он приобнимает меня за талию. – Как же вкусно ты пахнешь, сладкая. Ночами мне снился твой аромат.

Я бы хотела оттолкнуть его, но меня тянуло ещё ближе. Мне было его мало. Как бы я не сопротивлялась, но тоже скучала. И снился он мне постоянно. Пусть я и не знала его совсем, но инстинкты брали своё. В себя вновь привёл хрип Нира рядом. Он даже смог освободить одну руку и попытаться схватить меня и притянуть к себе, но вдруг один из его похитителей резко вывернул её в сторону. Раздался хруст, полузверь зарычал и, кажется, на пару секунд даже отключился от боли.

Я вскрикнула и кинулась к нему. В его мутных от боли глазах продолжал плескаться страх за меня. Он тоже видел в волке и его группе поддержки угрозу для меня. Его рука висела плетью теперь.

– Ты чудовище! – я подлетела вновь к истинному. – Прекрати это!

Внутри скрутился жгучий узел, причиняющий боль. Кажется, я пропустила момент, когда мой «план» превратился в нечто большее. Но глядя на того, кто страдает из-за меня сейчас, уже не считала такой плохой идеей сознаться во всём прямо сейчас, чтобы прекратить.

– Ты же видишь, сладкая, я ничего не делал, – возразил он спокойно, но поморщился отчего-то и кинул быстрый взгляд на мужчину, сломавшего руку Ниру.

– Я не останусь, – решила перейти к главной части переговоров. Торговаться здесь всё равно не с кем. Он ещё более бесчувственный, чем я.

– Даже ради братишки? Помнишь те славные времена, когда он сидел в клетке в нашей лаборатории? Ты тогда была послушной девочкой.

– Вы хотите снова управлять мной. Этого не будет.

– Ты так уверена? Может, я вообще тебя отсюда не выпущу.

– Ирбисы знают, где я. За мной придут.

– И каким же образом ты добилась покровительства их прайда, сладкая? – угрожающе начал он.

– Не твоё собачье дело, – огрызнулась я, глядя прямо в тёмные, пылающие злостью глаза.

– Разве это не ты стонала подо мной как течная сучка? Не ты послушно стояла на четвереньках в коридоре лаборатории и подставляла мне шею? А псом называешь меня.

От тех воспоминаний по моему телу разнёсся жар. Почему-то они не казались мне неприятными. Напротив, я даже ощутила тяжесть внизу живота и влагу ещё ниже. Хотя головой понимала, что от этих слов не возбуждаться должна, а ненавидеть его больше.

– И тебе понравилось, сладкая. Тебе было хорошо. Ты хотела ещё. Меня. Мой член. Нашу связь.

У меня закружилась голова от его слов и от того, как сильно натянулась невидимая связь. Я даже не осознала, как так вышло, что стою к нему вплотную, а он прижимает меня к себе, оглаживая мои бёдра и талию. Только когда ощутила на губах терпкий вкус его губ (который до сих пор не могла забыть), оттолкнула, борясь с инстинктами:

– Я здесь, чтобы ты мог потешить своё самолюбие? Или для обсуждения дела? – на удивление голос прозвучал собранно и холодно, а не до противного неуверенно.

Возможно, со стороны кажется, что меня не впечатлила его речь. Только ведь он ещё и чувствует меня… А я его не особо из-за отсутствия моей метки на нём. Поэтому не могу разгадать истинных мотивов.

– Это и есть моё к тебе дело, сладкая. Ты же спряталась у ирбисов так, что тебя не достать. Твой брат – единственный способ привести тебя саму в стаю.

– Разве тебя послал не альфа из-за лаборатории?

Он как-то странно поморщился. Неужели была ещё какая-то цель? Не из-за связи же он меня искал… Да и как вышел из полутрансформации? Это наша близость тогда на него так подействовала или что-то другое?

– И это тоже, – согласился он без особого энтузиазма.

– Тогда и говори об этом, – припечатала, не желая выяснять личные отношения, которых фактически нет. И не будет. С этим самовлюблённым, эгоистичным, наглым волком я не останусь. Будто сама лучше …

Он усмехнулся.

– Какая ты стала смелая. Дерзкая. Мне нравится.

– А ты мне не нравишься! – я отступила к полузверю, осторожно ощупывая его плечевой сустав.

Надеялась на вывих, но нет. Нам не повезло. Перелом. И он сейчас так смотрел на меня… Только бы они всё не поняли и приняли этот взгляд за братскую заботу. Хотя стоит признать, что ощущать заботу в принципе для меня непривычно. Тем более – от такого, как он. Привыкла считать их почти животными.

– Мы предлагаем тебе сделку, – изменил вдруг тон волк. – Твой брат остаётся жить, а ты возвращаешься в нашу стаю и лабораторию. И разумеется, ко мне.