— Принял, Темная Лошадка. Веди. Я дам моим ребятам твою частоту и я последую за тобой на этой волне.

Танкер покинул на мгновение частоту, когда я кружил над ними на низкой высоте. Внезапно внизу, среди бронированных машин, словно ад разверзся. Танкисты, которые уже отдыхали на спинах машин и БТР, во всех вариантах одетости и раздетости, вскочили, схватили свои бронежилеты, сгребли М-16 и каски и исчезли под броней.

В считанные секунды были запущены двигатели и колонна начала покидать свою ночную защищенную позицию. Ведущий «Шеридан» направился прямо на шоссе N13 и ко мне, в то время, как я завис к югу от их района расположения.

Как только колонна выстроилась на дороге, Танкер вышел на FM.

— Темная Лошадка Один Шесть, Танкер Шесть. Каковы обстоятельства крушения? У нас есть вражеский наземный огонь?

— Отрицательно, Танкер Шесть. Если у нас был вражеский огонь с земли, я его не слышал. Обстоятельства, при которых пташка упала, неизвестны. Две души на борту, пилот и борттехник.

— Принял, Темная Лошадка. Мы последуем за вами и попытаемся пробиться к месту.

Я ушел на юг над колонной бронетехники, поднимая вихрь красной пыли. Когда я добрался до точки на дороге, которая была примерно на девяносто градусах от места крушения, то завис и вызвал по рации Танкера.

— Я оставляю вас здесь. Двину на восток, прямо к месту крушения пташки и зависну над ним. Вы можете ориентироваться на меня, когда свернете с дороги, но я вернусь и зависну у вас над головой, чтобы навести вас на место.

— Имейте в виду, что CS выходит, из, возможно разорванной гранаты. И на борту также есть боеприпасы. Двигатель вертолета, кажется, все еще работает и баки птички полны топлива.

Эта информация могла облегчить его работу.

Танкер Шесть подтвердил прием моей передачи и направил свой головной «Шеридан» с дороги в джунгли.

Я полетел на место крушения, сделал несколько кругов, пытаясь заглянуть в темную дыру в джунглях, а затем вернулся к бронеколонне, чтобы посмотреть, как там они. «Шеридан» впереди сбивал все, что ему попадалось на пути. Деревья падали и низкий подлесок перемалывалась под тяжелыми гусеницами танков. БТР «ACAVS» следовали за большими М551 к упавшей машине Амея.

Время от времени я вызывал Танкера, чтобы поправить его курс на несколько градусов в ту или иную сторону, пока колонна, наконец, не заняла позицию примерно в сорока метрах от места крушения.

— Хорошо, Танкер — сказал я — Давайте остановим головную машину здесь и отправим нескольких ваших людей в пешем порядке, чтобы колонна не переехала вертолет. Упавшая птичка теперь прямо перед вами, примерно в сорока метрах.

Головной танк остановился. Несколько солдат спрыгнули с М113-х и заняли позиции впереди и по бортам большого «Шеридана». Затем колонна начала медленно продвигаться вперед.

Уже было очень, очень темно. Я едва мог видеть колонну, когда она снова остановилась, на этот раз примерно в пятнадцати метрах от разбитого OH-6 Амея. Когда солдаты выбрались из ACAV, я перешел на более широкую циркуляцию вокруг места крушения, чтобы звук моего вертолета не помешал им на земле.

Вдруг на FM прохрипели сквозь помехи:

— Темная Лошадка, Темная Лошадка, это Танкер. Мы у птички. Вертолет еще работает… повторяю… еще работает. Судя по звуку, турбореактивный двигатель на полных оборотах и может взорваться в любую секунду. Что нам делать?

— Какое состояние вертолета? — спросил я.

— Вертолет, кажется, на борту, возможно вверх ногами. Винты оторваны и двигатель крутится на максимальных оборотах. Не вижу пилота или стрелка. Мы боимся, что это случится в любую минуту. Вы можете сказать нам, как заглушить двигатель? Нужны инструкции.

Я задумался на секунду. Я не мог объяснить солдатам, как попасть в кабину и заглушить вертолет. Я должен был спуститься и сделать все сам.

Я связался с Танкером.

— Вы никогда не найдете управление двигателем. Я должен спуститься туда сам. Можете сделать посадочную зону, чтобы я посадил «Вьюна»?

— Конечно можем — ответил он — Какая посадочная зона вам нужна?

Без какого-либо света, чтобы помочь мне спуститься в дыру в джунглях, мне нужно было место диаметром не менее пятидесяти футов (прим. 15 м), как можно ближе к месту крушения. Я также сказал ему, что мой второй член экипажа мог пилотировать, и в любом случае мы зайдем и выйдем.

Через несколько секунд головной «Шеридан» завелся и постоял на холостых. Потом танк зарычал, дернулся и завертелся на пятачке, круша деревья и бамбук. Через три-четыре минуты посадочная зона в нескольких футах от вертолета Амея была готова. Она не была ровной, со всеми этими поваленными деревьями и другой растительностью, устилающими почву. Но когда Танкер спросил, подойдет ли свежерасчищенная лима зулу, я велел ему отвести «Шеридан» и дать мне попробовать.

Я повернулся к Дуайту Чику.