Кай выглядел разочарованны.

— Я полагаю, — сказал он с сомнением. — Это, безусловно...стильно.

— Хм. — Я наклонила голову, задумчиво нахмурившись. — Возможно, тебе это понравится больше, когда ты увидишь, что на мне надето под ...

Я развязала пояс, показывая черную плюшевую накидку из кружева и шелка, в которую я переоделась после смены. В розницу он продавался по умопомрачительной цене, но благодаря Вивиан у меня была скидка для друзей и семьи в Delamonte, одном из люксовых брендов в портфолио Данте.

Кай замер, его взгляд приковался к тонкому материалу, как хищник к добыче.

Пальто упало на пол, когда я подошла к нему, мои каблуки легко скользили по плюшевому ковру.

— Подумала, что мы могли бы сыграть сегодня в какую-нибудь игру. — Я оседлала его колени и обвила руками его шею.

— Что это за игра? — Его голос звучал удивительно спокойно, но его дыхание ускорилось, когда я прижалась ртом к его подбородку.

— Та, где тебе не разрешается прикасаться ко мне, пока ты не кончишь. — Я проложила поцелуями свой путь вниз по его шее к впадинке у горла. От него пахло так восхитительно, что мне захотелось завернуться в него, как в одеяло. — Если ты это сделаешь, ты проиграешь, и тебе придется читать только книги по моему выбору в течение месяца.

Кай был так напряжен из-за DigiStream и работы. Надеюсь, это его расслабит.

— А если я выиграю? — Слова превратились в дым в сгущающемся воздухе.

— Если ты выиграешь... — Я зацепилась пальцами за его подтяжки и выпрямилась. — Я буду делать все, что ты захочешь, в течение двадцати четырех часов.

Его глаза блеснули мрачным интересом.

— Все, что я захочу?

Вспышка страха, смешанного с мощным уколом возбуждения.

— Да.

Это было не то предложение, которое я бы сделал кому-то другому, но я доверяла ему. Он не воспользовался бы ситуацией.

Кроме того, у меня не было намерения проигрывать.

Кай откинулся назад. Тень упала на выражение его лица, когда он наблюдал за мной с отстраненным интересом профессора, изучающего студента, или короля, наблюдающего за крестьянином.

Делай все, что в твоих силах, — в его глазах был вызов.

Мое сердце бешено колотилось в грудной клетке, когда я расстегнула его подтяжки и расстегнула пуговицы на рубашке. Медленно, один за другим, пока его торс не обнажился, и я не почувствовала жар его обнаженной кожи.

Наше дыхание и тихое тиканье часов наполнили комнату.

Кай обладал умом ученого, но телом спортсмена. Худощавый и точеный, его гладкие мышцы — результат занятий боксом, а не в спортзале.

Я провела языком по его соску и улыбнулась вызванной им дрожи.

Потом продолжила свое путешествие вниз по четко очерченным выпуклостям его груди и пресса, пока не достигла его пояса. Мне потребовалось меньше минуты, чтобы убрать барьеры и освободить его от оков.

Его член выскочил наружу, толстый, с прожилками и уже истекающий преякулятом. У меня потекли слюнки при воспоминании о том, как это было на вкус и на ощупь.

— Боже, я не могу дождаться, когда возьму тебя в свое горло, — сказала я хрипло.

Я положила руки на его впечатляющую длину и обвела языком головку, наслаждаясь дрожью, пробежавшей по его телу.

Мне нравилось делать минет Каю. Ничто не возбуждало меня больше, чем видеть, как он теряет контроль, и знать, что я была единственной, кто отвечал за его удовольствие. Я могла давать, брать и отказывать, когда мне заблагорассудится.

У меня не было намерения откладывать сегодняшний день.

Я покачивала головой вверх и вниз, облизывая и посасывая и с каждым разом принимая его глубже. Когда я подняла глаза, горячий шар в моем животе туго скрутился от неприкрытой напряженности на лице Кая. Его челюсти сжались так сильно, что я могла видеть мышечный спазм.

Глубже...глубже…

Его член уперся в заднюю стенку моего горла. Я поперхнулась, мои глаза наполнились слезами, когда у меня сработал рвотный рефлекс. Слюна потекла из уголков моего рта и потекла по подбородку.

Мой клитор пульсировал в такт моему учащающемуся пульсу. Мне отчаянно хотелось прикоснуться к себе, но если бы я это сделала, я бы сдалась и умоляла его трахнуть меня снова.

Костяшки пальцев Кая, вцепившихся в подлокотники и побелели. Он не издал ни звука с тех пор, как началась игра. Было что-то чертовски горячее в влажных, неряшливых звуках моего минета, заполнявших тишину, в то время как он так явно напрягался, теряя контроль.

Пятна заплясали у меня перед глазами, и я, наконец, со вздохом отстранилась. Кислород наполнил мои легкие, отчего у меня закружилась голова, но он снова испарился при следующих словах Кая.