— ЧТО ОН ТЕБЕ ГОВОРИТ? — взревела Клаудия. Я решил, что она все-таки немного умеет читать по губам. — РАЗВОДИТ ДИПЛОМАТИЮ, КАК ДЕЛАЛ В ТЕ ДНИ, КОГДА ЯН СИДЕЛ НА ТРОНЕ? НЕТ, СКАЖИ ПРАВДУ, СТИВЕН ВУДЛИ! ЛИЯ БЫЛА ПРЕКРАСНА, КАК ЛЕТНЕЕ УТРО, А ЧЕТВЕРО ЕЕ СЕСТЕР УРОДЛИВЫ, КАК КАМЕННЫЕ ЛОДКИ! ЭТИ ЧЕТВЕРО ПОШЛИ В СВОЕГО ОТЦА, НО ЛИЯ БЫЛА КОПИЕЙ МАТЕРИ!

Опять же, «уродливые, как каменные лодки» было не совсем тем, что она сказала, но тем, что я услышал. Я думаю, можно не говорить вам, что услышанное мной было еще одной знакомой всем сказкой. Не хватало только хрустальной туфельки.

— Девчонки оттачивали свои и без того острые язычки на Элдене, — сказал Вуди. — Называли его Коротышкой и Тупоногом, мистером Косоглазым и Серолицым…

— Серолицым? Правда?

Вуди улыбнулся тонкими губами:

— Начинаешь видеть причины его мести, не так ли? С тех пор как Элден Губитель Летучих пришел к власти, Эмпис населен почти исключительно серолицыми. Он искореняет тех немногих, кто невосприимчив к проклятию, и убил бы каждую бабочку-монарха, если бы мог. Он не хочет, чтобы в его садах росли цветы — только сорняки.

Он наклонился вперед, обхватив колени и держа блокнот в одной руке.

— Но девчонки использовали только слова, а их брат набрасывался на Элдена с кулаками и избивал, когда вокруг не было никого, кроме его верных лизоблюдов. Никаких причин для этого не было; Роберт был так же красив, как Элден уродлив, его ласкали и баловали родители, которые Элдена чаще всего не замечали, и у Роберта не было причин ревновать из-за трона, поскольку он был старше и должен был стать королем после смерти Яна или его отречения. Он ненавидел своего младшего брата просто так. Я думаю… — Он сделал паузу, нахмурившись. — Думаю, что для любви всегда есть причина, а для ненависти иногда нет. Это зло, гуляющее само по себе.

Я не ответил, но подумал о двух моих Румпельштильцхенах — Кристофере Полли и Питеркине. Почему гном приложил столько усилий, чтобы стереть инициалы, который вывели бы меня из города задолго до наступления темноты? Почему он рисковал своей жизнью — и лишился ее — чтобы указать на меня Красной Молли? Потому что я перешел ему дорогу, заставив отпустить красного сверчка? Потому что я был высоким, а он — маленьким? Я ни на минуту в это не верил. Он делал все это, потому что мог. И потому, что хотел мне зла.

Вернувшаяся Франна что-то прошептала Вуди на ухо. Он кивнул.

— Она говорит, что поблизости есть церковь, которую не разрушили. Лия ушла туда с Дорой — дамой, которая чинит обувь, — и еще несколькими людьми, чтобы поспать.

Я вспомнил, что видел эту церковь.

— Может быть, так лучше. Она, должно быть, устала, — для Клаудии я показал на Франну и на дверь, а потом сложил руки вместе и положил на них голову.

— УСТАЛА? КОНЕЧНО, КАК И ВСЕ МЫ! У НАС БЫЛО ДОЛГОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ, НЕКОТОРЫЕ БЫЛИ В ПУТИ МНОГО ДНЕЙ!

— Продолжайте, пожалуйста, — сказал я Вуди. — Вы говорили, что девочки ненавидели Лию, а Роберт ненавидел Элдена…

— Они все ненавидели Элдена, — сказал Вуди. — Все, кроме Лии. При дворе были убеждены, что он не доживет даже до двадцати.

Я подумал о дряблом, пускающем слюни существе в вип-ложе на стадионе, о его лице — не сером, но болезненно-зеленом, — и задался вопросом, сколько сейчас лет Элдену. Еще меня интересовало, что шевелилось под его фиолетовым кафтаном… но я не был уверен, что действительно хочу это знать.

— Двоих самых младших свела вместе ненависть и неприязнь остальных, а также то, что они искренне любили друг друга… Думаю, потому что они были умнее других. Они исследовали почти каждый закоулок дворца, от верхушек шпилей, куда им было запрещено ходить, но они все равно ходили, до самого низа.

— К Глуби Малейн?

— Вероятно, еще глубже. Под городом есть много древних проходов, где мало кто бывал в течение долгих лет. Я не знаю, была ли Лия с ним, когда он отправился к Колодцу Тьмы — она отказывается говорить о годах, когда они начали прощаться с детством, — но они почти везде ходили вместе, за исключением, возможно, дворцовой библиотеки. Какой бы умной ни была Лия, она никогда не любила книги; из них двоих читателем был Элден.

— Держу пари, брат высмеивал его и за это, — вставил Глаз.

Вуди повернулся к нему и улыбнулся.

— Верно сказано, друг Чарли. И Роберт, и его сестры.

— ЧТО ТЫ ЕМУ СЕЙЧАС СКАЗАЛ? — спросила Клаудия. Вуди набросал краткое резюме в своем блокноте. Прочитав, она потребовала: — РАССКАЖИ ОБ ЭЛЬЗЕ!

Я выпрямился.

— Это русалка?

— Да, — согласился Вуди. — Дворцовая русалка. Ты, случайно, ее не видел?

Я кивнул, но не стал рассказывать, что от нее осталось.