– Давай лейтенант, удачи, весь остров прочесать, чтобы ни один... Лиханов, хватит сиднем сидеть, проверить и восстановить, если потребуется, все огневые точки. Выполнять!

Хельсинки, Брюнспарк,

Министерство обороны.

2 февраля 1940 года, 10:00.

– Господин министр,- разменявший восьмой десяток бодрый и подтянутый Маннергейм выглядел моложе своего пятидесятилетнего собеседника,- я явился сюда чтобы возложить на себя обязанности главнокомандующего финской армии.

– Прошу вас, фельдмаршал, присаживайтесь,- министр обороны Ниукканен указывает дрожащей рукой на стул,- мне кажется вы немного торопитесь...

– Я расцениваю бомбардировки наших береговых батарей Россией как объявление нам войны,- презрительно поджимает губы Маннергейм, оставаясь стоять,- со мной письменное распоряжение президента Свинхувуда об автоматическом назначении меня главнокомандующим в случае войны.

– Но позвольте, барон,- министр обороны 'пускает петуха',- Россия не объявляла нам войны, возможно это всего лишь провокация русских, давление на нас с целью получения уступок на переговорах. Кроме того, я не уверен, что президент Каллио и премьер Каяндер готовы согласиться с вашим назначением. Прошу понять меня правильно, но по данному вопросу должно быть решение действующего президента, поддержанное голосованием кабинета министров.

– Но промедление в этом вопросе, может иметь непоправимые последствия для нашего государства...

– Я немедленно свяжусь с президентом по данному вопросу, фельдмаршал,- голос Ниукканена обретает твёрдость,- правила должны быть соблюдены.

– Позвольте мне хотя бы ознакомиться с данными Генерального штаба о текущем положении на границах.

– Моё разрешение не требуется, фельдмаршал, запросите их в установленном порядке, вы имеете на это право, ведь вы председатель Совета Обороны,- наклоняет голову министр показывая, что аудиенция закончена.

* * *

– Толмачёв, переводи,- Маргелов сбрасывает маскхалат на пустой письменный стол, занимающий половину тесной комнатки с маленьким окошком под потолком, и садится на единственной стул,- фамилия, звание, должность.

– Майор Халламаа, комендант данного пункта армейской связи,- опережает переводчика плотный финн с кровоподтёком под правым глазом и руками, связанными за спиной,- я говорю по-русски.

– Пункта связи, говоришь, ну-ну,- довольно улыбается капитан, сличая фотографию на документах и оригинал,- а у меня есть другие сведения.

Лицо майора закаменело, сзади скрипнула дверь и в комнатку заглядывает комиссар.

– Вот смотри, Иван Петрович, какого жирного гуся мы с тобой ущучили. Перед нами сам майор Рейно Халламаа, начальник отдела радиоразведки финского Генерального штаба. Глаз с него не спускать, Толмачёв, увести. Давай, комиссар, показывай, что тут ещё у нас в сети попалось.

– Приёмники, товарищ капитан, американские, - глаза батальонного радиста горят,- 'Натионал НэХэ- 100', сорок штук и один радиопеленгатор 'Маркони', два мощных радиопередатчика, один коротковолновый. Две шифровальные машинки, одна совсем новая.

– Люди?- Маргелов оборачивается к лейтенанту Петрову.

– Двенадцать операторов, работали по четыре часа в сутки, трое дешифровщиков, один из них профессор математики, два шифровальщика, три офицера...

– Хорошо, офицеров отделить, остальных- в сарай под замок,- комбат обводит взглядом большую комнату, уставленную радиоаппаратурой,- а наше радио тут послушать можно?

– Конечно,- радист щёлкает тумблером и крутит ручку настройки приёмника.

'... Образование Народного Правительства Финляндии,- в комнате зазвучал бархатный голос диктора Левитана,- сегодня в городе Терийоки'...

– Терийоки, слышали это ж где мы...

– '... по соглашению ряда левых партий и восставших финских солдат образовано народное правительство Финляндской Демократической республики. В его состав вошли-Отто Куусинен, председатель правительства и министр иностранных дел, Маури Розенберг- министр финансов'...

* * *

– Дозорный, больше ход,- поправляет очки командир танковой роты старший лейтенант Иванович, заметив, что расстояние между ним и разведчиками начинает сокращаться. 'До Сартавала ещё километров восемь,- думает он, упираясь руками в крышку люка и напряжённо всматриваясь в еловую стену справа, начинающую розоветь на самом верху, мимо которых несётся его радийный БТ-7,- хорошо бы успеть подойти к посёлку до рассвета'. Комроты снимает рукавицу, лезет в карман комбинезона, надетого поверх ватника и бросает в рот кусочек шоколада.

'Горький,...- морщится он,- но работает что надо. Почитай, уже десять часов в машине, а голова свежая, никакой усталости. Годная штука, слышал, что только для лётчиков и нас танкистов, да и то не для всех, только тех, кто служит в мехкорпусах. Ценят нас... а что, такое задание обычной танковой бригаде не дашь... форсировать по льду Финский залив, выйти на приморское шоссе, совершить марш по нему на запад и, преодолев оборону противника в Сартавала и Сейвясте, к полудню завязать бои на основной линии обороны финнов у Маурилы. А что, силёнок у нашей... 'тактической группы', раньше и не слыхали про такие, предостаточно: восемьдесят танков нашего батальона, дивизион гаубиц, батальон мотострелков на тяжёлых грузовиках и разведрота на бронемашинах. Это если не считать сапёрную и автомобильную роты. Всё своё везём с собой: и горючее, и боеприпасы, и питание. А в случае чего и мост можем починить, и дорогу от мин и снега расчистить. Во главе нашей ТГ- капитан Филатов, герой Халхин-Гола, уважает его командир мехкорпуса, поэтому и ставит перед нами самые ответственные задачи. Считаю, что сам-то он будет ожидать подхода главных сил корпуса у Ино, а уж затем стает двигаться вслед за нами. Хотя откуда мне знать, вполне может так статься, что главные силы ударят финнам в тыл'...