Вия и сама склонялась к этой версии объяснений существования тёмной вселенной, поэтому ей было интересно слушать рассуждения «параллельного» физика и подсказывать ему идеи, которые могли прийти в голову только женщине. Однако за едой обсуждать такие сложные вещи не хотелось.

Всеволод открыл рот, собираясь продолжать свои рассуждения, но посмотрел на сведённые брови подруги и решил не нарываться.

– Хорошо, позавтракаем и пообщаемся с Танатом.

Так он называл компьютер Замка, созданный родом птерозавров Земли – thanatosdrakon amaru, в переводе – «драконами смерти», использовав часть названия – thanatos.

Общение с этим странным ИИ стало доступно квартирантам с подачи Копуна, который провёл в Замке несколько часов (время в Тьмире представляло собой нечто, абсолютно не похожее на время земной Вселенной, главным следствием которого было замедление в тысячу раз), и хотя до сих пор многое из контента, содержащегося в памяти Таната, было недоступно пониманию Шапиро, он с удовольствием изучал «кладовые памяти» «драконовского» суперкомпьютера.

Вспомнив о последнем контакте с ним, Всеволод заторопился и закончил завтрак, залпом допив горячий кофе по-уральски – с ягодами морошки.

– Ну что, ксенопсихолог, идём в переговорную? Вчера я наконец докопался до истины. Копун говорил, что ему удалось побродить по мирам Мультиверса через свой модуль связи.

– Я помню. – Вия указала кибу на стол, и формех начал сноровисто убирать посуду.

Они вышли из палатки.

Говоря о переговорной, Всеволод имел в виду запрятанный в недрах Замка отсек, созданный Копуном для общения с Танатом. Вестник собирался оставить ему инструкцию по применению портала, но ограничился лишь коротким советом, как его включать и выключать. Всеволод надеялся, что сам разберётся в тонкостях работы мультихода, как он стал называть портал, но за два истёкших месяца так и не смог запустить систему для путешествий по метавселенным Мультиверса. Что действовало на него угнетающе.

Путь из жилой зоны в операционный зал, где и располагалась операционная система Таната, был недлинным. Все залы Замка соединял круговой чешуйчатый коридор, в стенах которого виднелись горизонтальные окна, а на самом деле – экраны системы обзора. Всеволод не удержался и наклонился к одному из них, показывающему ландшафт снаружи.

Вид на мир внутри Моховика, сбросившего свои внешние слои после выхода Копуна из «тюрьмы», потрясал квартирантов до сих пор! Конечно, оба не раз видели обитель Драконов с борта фрегата «Великолепный», ещё в то время, когда весь ганглий имел форму мшистого волчка, а потом сферы идеальной формы. Но внутри сферы был создан мир-водопад: гигантский кратер с отвесными стенами, по которым сверху вниз лились потоки воды. Во всяком случае, со стороны выглядело это так.

Однако никакой воды в реальности и в помине не существовало. Это была хорошо исполненная иллюзия, полная грозной красоты и нечеловеческой гармонии, покорявших души созерцателей. Но создали эту красоту не люди, а предшественники человеческой цивилизации – птерозавры, жуткие драконы, странным капризом судьбы награждённые человеческими чертами, которых вряд ли можно было отнести к поклонникам эстетического совершенства. На Земле от их деятельности не осталось и следа, тем более что они не были творцами машинных технологий, представляя собой биофизическую интеллектуальную цивилизацию. Зато следы птерозавров оказались далеко в космосе, за сотни миллионов и миллиарды световых лет, в том числе в системе звезды Вирго 444, где кто-то создал тюрьму моллюскоров, боевых роботов ушедшей в небытие цивилизации, и даже в Ланиакее, где драконы сотворили портал в Тьмир, а потом в этой тёмной вселенной создали Замок – портал в Мультиверс.

Вия оглянулась на застрявшего спутника, вернулась.

– Что ты увидел?

Всеволод очнулся.

– Каждый раз, когда я смотрю на эти водопады, меня не покидает ощущение, будто я это уже видел.

– На Земле полно мест с водопадами. Наверно, где-то отдыхал, увидел и запомнил.

Он покачал головой:

– Водопадами любовался, не отрицаю, но здесь совсем другой масштаб. И не играет роли, что весь ландшафт рождён лишь эффектом фотонного умножения: струйки воды копируют друг друга фрактально, как косички на голове негритянки.

Вия фыркнула:

– Очень образное сравнение! Ты, наверно, часто встречался с негритянками?

Всеволод ухмыльнулся:

– Было дело.

– И как они тебе? Колись!

– Это было давно, в молодости, я тогда работал в Баире, в астрофизическом центре, и с тобой знаком не был.

Вия засмеялась, кокетливо прижалась к нему.

– Хоть я и не негритянка…

– Ты прелесть! – Он поцеловал женщину.

– Ладно, идём, а то мы до вечера тут простоим.

Кольцевой коридор имел короткие перемычки перед входом в каждый отсек Замка, и соседний переход привёл пару в главный зал, где стояла скульптура дракона смерти высотой в полсотни метров. Ничего демонического в этом чешуйчато-перьевом ящере, сделанном из какого-то материала под металл, не было, но всё же он производил такое впечатление мощи и угрозы, что даже у видевших статую неоднократно квартирантов каждый раз пересыхало горло.

– Зверь! – с чувством проговорил Всеволод. – И почти человек!

– А мне его жаль, – призналась Вия.

– Почему?

– Точнее, жаль весь его род, затеявший галактическую войну и в результате исчезнувший.

– Такова участь всех агрессоров. – В тоне физика прозвучала назидательная нотка.

– Тогда и нас ждёт то же самое? – лукаво осведомилась женщина. – Сам же говорил, что мы колоссальные агрессоры и убийцы! Что вся наша история – это история истребления всего живого!