– Ну так что? Что «ты»? – Давил он.

– Я хочу признаться… Мне тяжело это говорить, мне так жаль! – глаза защипало.

– Да говори уже, боже! У меня сейчас паническая атака начнется. – Испуганно крикнул он. Тяжелое дыхание разносило еще сильнее.

В комнату чуть ли не влетел Кай:

– Что у вас тут происходит?!

Кайса сама того не желая испытала облегчение. Было ужасно испытывать облегчение в такой ситуации, но она так боялась увидеть в глазах Киллиана боль и ярость. Она боялась ответственности.

– Я сам не знаю! – эмоционально ответил Килин. – Объяснись уже!

– Я…

– Ну же! – крикнул Килин. Он уже задыхался от тревоги.

– Не дави на неё, ты не видишь, что она сама сейчас взорвется?! – Возмутился Кай.

И Кайса просто заревела. Два парня, стоящие в недоумении, молча наблюдали сильнейшую истерику. Девушка нашла новые слезы, когда казалось, что все слезы выплаканы навсегда. Абсурд зашкаливал. Кай защищает её, когда должен от неё же.

– Так, ладно. – начал Кай. – Её нужно успокоить. Я поговорю с ней, иди.

Киллиан просто молча вышел, пребывая в шоке. Он старался уйти как можно дальше от неё, выбегая из купола страха и тревожности. Он боялся знать, что она хотела сказать. В чем таком страшном она хотела признаться?

Кай обнял девушку, но та вырывалась. Он недоуменно растормошил её за плечи. Опухшие глаза отказывались открыться и посмотреть на него. В его добрые и честные глаза.

– Дыши. Слышишь меня? Успокойся, давай поговорим.

Кайса мотала головой и всхлипывала сильнее. Она будто бы намеренно дышала неправильно, не давая себе ни секунды, чтобы успокоиться. Она наказывала себя слезами и стеклом, застрявшим в горле.

– Я не заслуживаю этого! Уходи! – шептала она с надрывом.

– Что значит не заслуживаешь? Не заслуживаешь что-то плохое?

– Того, что ты добр ко мне, что успокаиваешь меня!

– Что ты несешь?! Что могло произойти за ночь? – он задумался и его озарило:

– Эван говорил, что ты согласилась принять решение, если все вспомнишь! Ты вспомнила что-то плохое?

Ей не хотелось говорить, подавать знаки, но его открытость раздавливала её волю. Она автоматически кивала ему, как болванчик, все еще зажмуривая глаза до звезд.

– Кайса, что бы ты не сделала в прошлом, это все не ты! Килин тоже проходил через это, все нормально!

– Нет! Ты не понимаешь, я убила!

– Он тоже убивал…

– Я убила его!

– Кого? Килина?

– Его…

– Его?

– Семью! – выдавила она.

Он замер. Сведя брови, он пытался сложить дважды два. Ответ не сходился.

– Ты убила семью с Килином?

– Я убила семью Килина, а потом завербовала его в Альянс!

Кай завис. Было тяжело поверить в такое. Вот Кайса, вот Киллиан. Судьба была слишком иронична. Она свела в одном месте двоих людей, что пережили страшное испытание. И свела убийцу и жертву. Он тяжело вздохнул.

– Ситуация дерьмовая… – заключил он.

Кайса рассмеялась сквозь истерику. Тот непонимающе посмотрел на неё.

– Ты смешно выражаешься. – сказала она.

Кай смутился. Он был из тех людей, что держал себя в узде. Но ситуация была слишком напряжена, он не знал, что делать. Крепко сжимая её плечи, он судорожно думал.

– Ты все вспомнила? И про Альянс?

– Всё-все. – горько ответила Кайса.

– Это хорошо. Значит, все будет хорошо! Ты наверняка расскажешь что-то полезное, все устаканится. Килин примет это и… – он задумчиво замолк. – И все…

– Мне нужно уйти. – прошептала она.

– Что?

– Я сбегу! – поняла она.

– Зачем?

– Скажи, а зачем я вообще здесь нахожусь? Ради сделки с Эваном?

Кай лишь промолчал. Действительно, а ради чего ей здесь оставаться?

– В чем выгода для меня? Он хочет, чтобы я действовала из совестных добрых побуждений ради незнакомых людей?

– Он помог тебе вернуться к жизни. – разбито выдавил он.

– Ради себя. Это важно. Я не герой, чтобы помогать всем и вся. Тем более, я причинила огромную боль человеку, который этого не заслужил. Я не хочу видеть вечное напоминание об этом.

– Он сможет простить тебя, я уверен!

– Может, но я себя никогда не прощу. – заключила она. – Дай мне фору в час. Или хотя бы полчаса. Пока слишком рано, я успею уйти незамеченной.

Она забегала по комнате, собирая свои немногие вещи. За неимением какой-либо сумки, она начала собирать всё в простыни и сворачивать её. Её волосы привычно растрепались, руки слабо пульсировали тусклыми нитями. Кайса была на пределе.

– А куда ты пойдешь?

– Я не могу тебе сказать. – Отрезала она.