— А, ты возьми жирку медвежьего, да помажь ему на теле, и он навсегда забудет изменять. Или корень травки одной, «Кукушкины слёзки», я тебе принесу, будешь понемногу добавлять ему в чай, в суп.

— Бабушка, откуда это всё?

— Не волнуйся, не переживай, это средства испытанные.

— Не хочу я средства твои. — Снова заплакала молодая жена.

— Не плачь, солнышко, есть и другие.

— Какие ещё?

— Возьми его носовой платок, поплачь в него от души, высуши от слёз и затем сожги на церковной свече. Пепел оставшийся будешь понемногу подсыпать изменнику в пищу.

— Не буду я ему ничего подсыпать. Что за советы, бабушка?

— Ну, последний. Не понравится, я умолкаю. Подстриги своего неверного, возьми три его волоска и три своих, скрути их, в жгутик, и приговаривая: «Господи, сожги огнём Духа Святаго наше сердце и наши почки», жги этот жгутик на свече. И увидишь, твой, ни на шаг от тебя не отойдёт.

Вскоре приехал муж и объяснил задержку. Всё встало на свои места. Лёжа в постели, и целуя супругу руки, молодая жена каялась.

— Знаешь, как намучалась, настрадалась за те три часа, что тебя не было? И чего только родные не советовали. Бабушка учила ворожить, мать учила хвалить, отец говорил, что надо жить твоими интересами. А я их слушала, а про себя думала. Если он не чувствует моей любви, не понимает, что он для меня — всё, то что ещё мне может помочь.

Муж, целуя жену, с нежностью в голосе, отвечал:

— Я чувствую твою любовь. Но, положа руку на сердце, скажу, родные давали хорошие советы. Тебе так не кажется?

— Кажется. Буду жить твоими интересами, хвалить. Но, не для того, что бы сильнее привязать к себе, а только потому, что люблю тебя. Не задерживайся, пожалуйста. Помни, что я волнуюсь.

В темную подворотню, с целью облегчиться, забежали два приятеля. Расстегивая штаны, один другому говорил:

— Запомни, Филькин, настоящего не существует. Есть только прошлое и будущее. Точка.

Он так и не успел до конца справиться с пуговицами, когда почувствовал нож, приставленный к горлу. Стоявший за его спиной грабитель, с интонацией школьного учителя, ему на это заметил:

— Точку ставить пока воздержимся. Если будете вести себя смирно, ограничимся запятой.

Приятель Филькина почувствовал, как чьи-то проворные руки чистят его карманы. Он непроизвольно испортил воздух.

— То-то же, — засмеялся грабитель. — Действительность любого фантазера заставит себя уважать. От Настоящего еще никто никогда не уходил. Стой, как стоишь. Одно неосторожное движение, и ни прошлого, ни будущего у тебя не будет.

Когда грабители убежали, приятель Филькина смог выдавить из себя только одно:

— Кажется, я обмочился.

Попал я как-то в новую компанию, и подошла ко мне для знакомства очередная парочка, муж с женой.

— Будем знакомы, — сказал муж и представил себя и супругу. — Меня зовут Геннадий, а это Валерия, моя вторая половина. Не самая лучшая, надо заметить, а если уж говорить, не лукавя, то это та самая свинья, которая всегда грязь найдет.

— Это он про мой веселый нрав, — спокойно пояснила Валерия и тут же, при муже и гостях, недвусмысленно мне подмигнула.

Я смутился.

— Не церемоньтесь, — успокоил меня ее муж, — она все равно в штаны к вам залезет. Здесь нет ни одного смертного, с кем бы она не переспала.

— Ох, Генка, не предвосхищай событий, а вдруг товарищ бессмертный, — шутила Валерия, все больше и больше смущая меня своей развязностью и кокетством.

— Это в смысле «Кощей»? — хохотнул Геннадий и, заметив приятеля, оставил нас.

Я стоял в оцепенении и не знал, как на все это реагировать. К подобной свободе в общении с малознакомыми людьми я не привык.

Пророчества Геннадия стали сбываться уже за столом, а то, что я не «бессмертный», она мне объяснила той же ночью.

Затем встречались еще пару раз; она просила, чтобы я отвел ее в Храм. Грехи замаливать намеревалась. Но поход в церковь, начавшийся с милостыни нищим, закончился покупкой свечей и водружением их перед иконами. На большее ее не хватило. Ни исповедаться, ни службу отстоять она не захотела.

Сказала: «Как-нибудь в другой раз».

И мы поехали развратничать ко мне на квартиру.

— Мой муж милиционер, а я бывшая валютная проститутка, теперь домохозяйка, — говорила Валерия, когда мы гуляли с ней по Ботаническому саду.

— Сотрудники, как правило, на учителях или на врачах женятся, — сказал я.

— Да. Точно. Нижние чины, а мой-то давно уже не «мальчик». По молодости лет и у него была жена «дохтурша», ходила в белом халате не только на работе, но и дома.

И постоянно его пичкала таблетками. Да, и то сказать, ты прав, по образованию я — учительница. Педагогический, в свое время заканчивала. Ну, а потом понеслось. А сказать точнее, понеслась Валерка по «кочкам».