– Да у кришнаитов, – охотно признался Сабуров. – У них на Беговой храм открылся и ларек при нем. Там у них все очень дешево. Трехкратную накрутку делаю, и все одно берут «на ура».

– Все ясно с вами, сворачивай лавочку, выкликай Шамиля и пойдем. Играть будем двое на двое, а там, глядишь, еще спортсмены подтянутся, не все же они там вымерли, в самом-то деле.

Сначала играли так: я с Ренатом против Леонида с Шамилем. Но так как против старшего брата младший Сабуров играть во всю свою молодецкую силу боялся, хоть и был шире в плечах и выше на две головы, то мы решили, что будет правильнее братьев объединить в одну команду, а нам с Леонидом играть против них. Двое на двое мы играли недолго. Как только братья Сабуровы стали проигрывать, Ренат пригласил в свою команду местного паренька, наблюдавшего за игрой.

Паренька звали Мишей, было ему годков семнадцать, и один глаз у него не моргал. Мы только потом узнали, что этот глаз стеклянный.

– Эй, Сунели, ты что делаешь? Так не пойдет, – кричал ему Леонид.

– Пойдет, пойдет, – смеялся Ренат. – Сейчас кто-нибудь подойдет, за вас будет.

Они, атакуя втроем, тотчас нам забили гол. Выкатывая мяч из ворот, Леонид обратил внимание на пожилого грузного мужчину, стоящего за бортиком.

– Встать на ворота не хотите? – спросил он у него. Спросил более для смеха, нежели всерьез, сделал это как бы только для того, чтобы показать Ренату, что никто не играет за нас, то есть лишний раз воззвать к его совести. Чтобы убрал тот лишнего игрока. Но мужчина с неожиданной готовностью согласился и тут же занял место в воротах. Он так и играл в своем дорогом выходном костюме из чистой шерсти. Кидался на мяч с такой решительностью, словно от того, пропустит он гол или нет, зависела его жизнь.

Противник не жалел вратаря, не делал скидки на дорогой костюм, на возраст, на одышку. Рвался к нашим воротам, изо всех сил рассчитывая на победный результат. Наш вратарь продрал и испачкал весь свой наряд, но так и не позволил этому случиться. Только благодаря вратарю, говорю это без преувеличения, мы в тот день и одержали победу.

После окончания игры он сиял, как начищенный рубль и, преодолевая застенчивость, робко спросил:

– А когда вы еще играете?

– Да хоть завтра, – сказал Леонид.

– А мне с вами можно?

– Тебя как звать-то? – улыбаясь по-братски и разговаривая уже запанибрата, вопрошал Москалев.

– Васька, – ответил мужчина и широко, по-доброму улыбнулся.

Мы все разом, не сговариваясь, рассмеялись.

– Василь Василич, – поправился он.

– Давай, Василь Василич, приходи завтра в это же время, – пригласил Леонид и дал совет. – Да и одень чего-нибудь полегче. А то с этим футболом без выходных костюмов останешься. Есть у тебя что-нибудь более подходящее или принести?

– Есть, есть, найдется. Спасибо, ребята, до завтра.

Василь Василич снова просиял, со всеми простился персонально и ушел.

Мы, честно говоря, на него не рассчитывали, а вот Мишу ждали. И получилось так, что Миша в тот день не смог прийти, а Василь Василич прибыл в срок. Он был в светло-синем олимпийском костюме с буквой «Д» на груди. В нашей команде играл я, Леонид и Василь Василич. А против нас Ренат, Шамиль и двое дворовых мальчишек. И эта игра осталась за нами. Леонид почувствовал вкус победы и ему, окрыленному успехами, захотелось большего. На двух машинах (на семерке Рената и на Волге ГАЗ-21 Савелия Трифоновича, за рулем которой сидел Леонид) мы поехали по Дмитровскому шоссе, в зону отдыха «Водник», что на берегу Клязьмы.

Там, на этом самом берегу, было шикарное футбольное поле, небольшое, если сравнивать с настоящим, а если сравнивать с той хоккейной коробочкой, в московском дворе, на которой мы играли, то очень даже приличное. Ворота там были тоже не хоккейные, размерами вдвое больше и в длину и в высоту. Василь Василичу заново приходилось ко всему привыкать.

Играли с местными ребятами, школьниками девятых-десятых классов. Состав нашей команды был такой: я, Леонид, Василь Василич, Ренат, Шамиль и Миша. Впоследствии присоединился к нам и Керя Халуганов. Играли в этом полном составе пять раз. Четыре матча выиграли, один проиграли. Счет был следующий: 4:2; 10:5; 13:12; 3:5 (проиграли); 8:6. Последнюю игру в серии выиграли. Это я к тому, чтобы вы не подумали так: дескать, силы кончились, спеклись. Не спеклись мы, силы у нас не кончились.

Как ни странно, на Клязьме я голов забивал мало. Вот последний гол, с пенальти, я красиво забил, а так все забивали другие. Мне приходилось играть в полузащите, где выполнял большой объем работ. И в роли нападающего выступал, и тут же молниеносно приходилось возвращаться в защиту. В начале я собой был очень недоволен, а последние игры удавались. Не лукавя, скажу, что мяч у меня было отнять не просто, хотя, возможно, соперник стеснялся играть жестко. Не знаю. Пасы давал точные. Впереди у нас паслись Ренат с Шамилем, иногда Леонид, от Халуганова там толку мало было, а вот в защите он играл хорошо. Миша хорош был в защите, молодец парень. Василь Василич просто второй Яшин. Без него мы бы ни одной игры не выиграли. В том матче, где одолели соперника с минимальным преимуществом и пропустили двенадцать мячей, виноваты были все, кроме него. Да и не стой он так, как стоял, этих мячей было бы не двенадцать, а все сто двадцать.

Отыграв пять заранее оговоренных матчей, наша команда распалась. Не по чьей-либо отдельной вине, а скорее, по воле сложившихся обстоятельств. Миша уехал отдыхать к бабушке в деревню, у нас с Леонидом на носу были вступительные экзамены, надо было готовиться. Керя, влюбив в себя женщину – зубного техника, отбывал к ней на родину, знакомиться с ее родителями. Ренат с Шамилем по делам уезжали во Владивосток. Зачем именно, допытываться было неловко, а сами они о цели своей поездки не распространялись. У Василь Василича также возник дефицит со свободным временем. Словом, у всех появились свои неотложные дела. Ну, а коль скоро никто не знал, соберемся ли мы снова или нет после этой предстоящей разлуки, то решено было устроить прощальный вечер.