Собрание стихотворений. В 2 томах. Том 1 и 2.
вернуться

Шубинский Валерий Игоревич
Шрифт:

Элегия с эпиграфом

От вас я не хочу прощений и проклятий,

– Всего страшней – сошедший с рубежа,

Скажу я к ужасу своих смиренных братий, —

Что воздух чуж, а не земля чужа.

Когда вернулся я с предутренной прогулки,Уж разобрали ночь рабочие небес:Сияли вытертые выемки и втулки,И были стены тьмы запрятаны за лес.Что здесь, в сусветице? – Ни вещного, ни теней…А кто ж за стеклышком, задымленным, возник?– О, лишь трубчатый бог разымчивых сиренейВ пушистых колпачках персидских, разрезных!А кто ко мне в окно, приплюснувшись, глядитсяБлестящей тысячью своих губатых глаз?Чьи это кожаные сморщенные лицаВ летательных шарах, мерцающих, как газ,Я не желаю знать. Раз нанялся – к работе.Названий и расценок ведать не хочу.Когда настанет срок – мы вспомним о расчете,Тогда и я – что должен – получу.1987

Мир-мыловар

И сколько б ты жизнь (говорю же я!) не миловaлИ сколько б ты нe пил из извечно сухой ладони(А пускай бы и дoпил, чего уж…) – мир-мыловарУволочет все одно ее в своем черном фургоне.(Видишь?) – Приотставшего дыма лысеющее кольцо,Передергивающаяся спина прихрамывающего мыловараИ она, что взглядом прощальным в твое другое лицоЕго навеки отмеловала.Свет очищенья, очерк иного дняИ перекрещивающиеся лучи на темном все еще теле —Вот что останется (говорил же я!) от меня(Все, что останется в памяти и на прицеле).1987

Височные часы

…лежал один, как выдрал из вискаВисочные часы; и задохнулся;И слoва, словно страшного соска —Внезапного из твердой крови столбика —Ожесточенным языком коснулся;И плоть была поката и близка.Окно – изнанка зрения – сияло,Не пропуская пoлосы дождя;Закуклилось пространства одеяло;И время из рассеянного облакаВкруг головы растерянно стояло,Привычного гнезда не находя.Ужасные я разомкнул тиски;Из цeпи временнoй я чудом вышелИ свил пространства рваные куски;Хоть миг, но жил близ истинного обликаЕдинственного слова. Хоть и слышал,Что где-то возле тикают виски.1987

«Рвется ветр у клена в горсти…»

Рвется ветр у клена в горсти,Напружая воздушные мускулы– Погости еще здесь, погости!Ты ж не знаешь, на счастье, на муку лиТы с зерцающих туч низошел,Раскружася волной нестихающей,Расстилая расплавленный шелкПо реке, твердым телом вздыхающей.Погоди еще чуть. Погодя– Никуда все одно ведь не денешься! —На кривой позвоночник дождяРовно плотное платье наденешьсяИ оставишь у клена в рукеПустоты безвоздушное месивоИ крутящийся на коготкеБлеск зеркальный, тускнеющий весело.1987

Скелет светящийся адмиралтейства

Уже я шел (из яблочка землиВывинчиваясь гусеничкой нежной),Был волглый воздух в бархатной пыли,И – с яблочком зрачка посередине —Такие же, как я, змеенья шлиНавстречу мне, кривясь во мгле кромешной.…Но что-то безобъемное вдалиВ сияющей стояло паутине.Земля кругла лишь только от вращенья,Но – льдяный куб, чуть стоит ей застыть.Спасительная сила отвращеньяЕе толкает. И одни глаза,Для позднего возженные прощенья,Пощадным жаром остужают стыд.…Но там, в конце ночного посещенья —Как в облаке застывшая гроза!А вывинтивши тело целиком,По скользкой покачуся кожуре яНе гусеницей – свертком и мотком,Как юноши из нашего семействаВсегда хранятся в возрасте таком(Крупицы крыл под панцирем имея,Туда катясь, где – изнутри знаком! —Скелет светящийся Адмиралтейства).1987

Невская балладка

Небо – в ваточных квадратах,Купы куп – в дымах кудлатых,Луч, в луну уперший хобот,Начинается нигде,И слепым русалкам невскимИзвиваться в пляске не с кем,Разгоняя пяткой копотьПо пупырчатой воде.Вышел я из дому поздно,Зданья все стояли розно,Каждое кипя и тлеяВ черно-розовой тени,Облаком многоочитымКаждый шаг мой был сосчитан,И, крутясь на нитках клея,Вслед за мной ползли огни.По реке же, царских кротче,Вслед за мной катились очиИ – беззвучны – шелестелиЗазывны? е голоса.Что ж, когда-нибудь мы спляшем,Что ж, когда-нибудь мы ляжемТам, на каменной постели,Вздыбив к небу волоса.1987

Осень в Москве

О сколько здесь делается трухиИз треска короткой волны волос,Из костно-холодного глянца щек И из страшного перламутра рта.Когда б я не чел за собой грехи,Как осени, мне б разносить пришлосьВесь этот испитанный кровью шелк, Но судьба уж, как я смотрю, не та.Как все превращается в гниль и смердь!Треугольный траурный ноготокОбникшего клена – трухляв и жухл, И раскрошена дорогая ткань.Когда б я снова посмел бы сметь,Когда б в волосах зазмеился токИ в сердце задвигал усами жук, Щекоча изнутри гортань,Тогда б я выжил в чужом краю,Где женских деревьев крепка броня,Скрежещущая при передерге ключиц И при крохотном повороте рук,Тогда б я вспомнил судьбу свою;И ветер, тяжелые листья гоня,Стал снова медлителен, наг и чист, И сомкнулся бы ветхий круг.1987

Стихи к уходящему зрению

Мир скуднее и скуднее,Всё невзрачнее с лица,Но во всех вещах яснееЗвезды сизые – сердца.Там в аорте, в ртутной пене,Розою расцвел зрачок…Ты уходишь в сердце, зренье?Но оставь хоть чуть, клочок…Пусть хотя нетвердый очерк —Моря сверток, неба лук;Пусть хоть oтсвет в плитах отчихНа восток бегущих букв;Эту вязнущую моросьВ невской стреляной волне;Эту мертвенную поросльМолний в выпухшем окне;Эти в зеркалах раскосыхОскудевшие черты…Этот гаснущий набросокТьму цедящей наготы…1987