Поспеловский Д.В.

«Тоталитаризм и вероисповедание»

Общее предисловие

Задача книги обозначена в подзаголовке. Замысел же ее исходит из двух источников. Это, во-первых, курс лекций по тоталитаризму, который я читал в канадском университете в течение почти 25 лет в контексте строго секулярной системы образования, что меня не совсем удовлетворяло, ибо параллели между политическим тоталитаризмом и тотальностью (полнотой) отдачи глубоко верующим человеком себя Богу видны невооруженным глазом. Да они и в словах Христа, например: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следует за Мною» (Мф 16:24). Но коренная разница между этими словами Христа и политико-идеологическими системами тоталитаризма в том, что Христос обращается не к коллективам, а к личности и к свободному решению каждой личности, до какой степени она готова служить Богу и в какой форме, например, в форме служения ближнему, что тоже полностью соответствует словам Христа: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». А тоталитаризм — это та или иная модель создания государства полного подчинения себе и своим планам целых наций, лишая граждан права на личный выбор. Наследие тоталитаризма — абсолютизм в мышлении и поведении и отношение к людям не как к отдельным неповторимым и своеобразным личностям, а как к безличному коллективу.

Даже в Церкви мы часто видим заимствование коллективистско-тоталитаристских моделей, особенно в странах, недавно освободившихся от тоталитарных государственных систем, в частности, в современной России и ее Православной церкви. Нередко священнослужители, иерархи и особенно монашеские старцы (вернее, псевдостарцы) требуют от своих пасомых полного и беспрекословного подчинения и исполнения любого своего распоряжения, считая себя обладателями истины в последней инстанции, забывая, что

10

полнота истины открыта только Господу Богу. Человеку же доступно лишь относительное познание истины. Затем следует помнить, что авторитет Христа был авторитетом любви, а не указа, приказа. Так и дисциплина Церкви должна быть дисциплиной любви и терпимости.

Но вернемся к теме книги. Выше я назвал один из источников решения взяться за написание этой книги. Вторым источником явилось личное наблюдение процессов, идущих в российском обществе со времени падения «железного занавеса». С 1990 года мне посчастливилось проводить ежегодно от трех до шести месяцев на моей исторической родине — в России, где я читаю лекции по истории Русской православной церкви в разных церковных, а иногда и гражданских, учебных заведениях, а в последние три года — также и лекции по тоталитаризму и его угрозе современной России.

К сожалению, встреча с Россией оказалась не такой радостной, о какой мечталось долгие десятилетия зарубежной жизни. Иначе, конечно, и быть не могло после 70 лет тоталитарного режима, режима лжи и ненависти, режима идеологии не признающей свободу личности, не признающей человека, какой он есть на самом деле, требующей превращения личности в колесико тоталитарной машины. Яд тоталитаризма не мог миновать и Церкви, на которую так надеялись, как на оздоровительницу народа!

В постсоветский мир религиозной свободы Церковь вошла неподготовленной — почти без богословских школ[1], с мизерным количеством духовенства и храмов. Из гонимой Церковь вдруг стала «модной», принадлежать к Церкви «вдруг» стало почетно, удобно и даже «выгодно». Если для думающего и ищущего человека обращение к вере, а тем более к определенно структурированной Церкви, такой как православие, — процесс очень нелегкий, то для конформиста — а ведь советская власть создавала миллионы конформистов все 70 лет! —

11

это дело простое[2]. Итак, вчерашние комсомольцы запросто сделались «православными». Из-за острой нехватки священников тысячи таких скороспелок православия были рукоположены в священники без соответствующего богословского образования. Другие заполнили богословские школы, создавая в них особый болезненный климат нетерпимости к людям думающим, сомневающимся, ищущим, в частности, ищущим подход к воцерковлению современного человека. Будучи конформистами по натуре и воспитанию, ожидая во всем готовых формул, которые они находят в дореволюционных богословских учебниках и памфлетах вроде «Троицких листков», восприняли их догматически и набросились на тех священников, которые понимают, что вчерашний день не действует сегодня, да и в свое время он не очень действовал, а то не было бы революции. Все это создает атмосферу злобы, нетерпимости, далеких от Христова призыва к любви и прощению друг друга.

К тому же больно людям, воспитанным на «величии и непобедимости Советского Союза», признать, что система развалилась, как карточный домик, потому, что прогнила изнутри[3]. А еще труднее смириться с тем, что один из самых преступных режимов в истории человечества зародился и «процветал» на «святой» Руси и что твой народ был не только жертвой, но и палачом. Гораздо легче жить, свалив вину на «козла отпущения» — евреев, жидо-масонский или американский заговоры.

12

Вот эти наблюдения состояния сегодняшней России и убедили меня в необходимости предлагаемого труда — книги, которая, надеюсь, поможет разобраться в истоках тоталитаризма, в подлинных истоках бед России и ряда других стран в XX—XXI столетиях. Хочется верить, что этот далеко не совершенный труд кому-то поможет взять на себя смелость и признать: «Да, я, каждый из нас, россиян, повинен и в прошлом, и в настоящем моей страны». Все мы виноваты во всем, как говорил Достоевский. И все мы должны каяться в содеянном. Только, осознав свою вину и духовно очистившись от нее покаянием, мы полу чаем право надеяться на Божью помощь в воссоздании свободной России.

* * *

Историческая Вселенская церковь, понимая, что не может быть сосредоточена вся истина в одном человеке — будь он мирянин или патриарх, — выработала структуру периодических соборов на всех «этажах» церковной жизни — от приходских собраний до епархиальных съездов, поместных соборов и наконец соборов вселенских (которые в Православной церкви в отличие от Римско-католической не собирались уже 13 столетий![4]), веря, что соборный разум, укрепляемый совместной молитвой (по словам Христа: «Где двое или трое соберутся во имя Мое, там Я посреди вас»), может скорее принять богоугодные решения, чем отдельный иерарх. Но где эта соборность в сегодняшней Церкви в России? Не было ее и за весь после-петровский период истории России. Возродился в 1917 году замечательным Великим московским поместным собором, в связи с которым возлагалось

13

столько надежд на оздоровление Русской церкви, и вполне обоснованно. Но советский террор задушил начинания собора и его «Определений» в колыбели. А теперь его и вспоминать забыли...

* * *

Задача книги — углубленно проанализировать, что такое тоталитаризм, в чем его опасность, и история анализируемых стран дается только постольку, поскольку это необходимо, чтобы представить логику появления и развития данного типа тоталитаризма. Не все тоталитарные режимы здесь рассматриваются. Критерий включения в книгу тоталитаризма той или иной страны — либо в своеобразии тоталитарного режима данной страны, либо в историческом значении данного типа тоталитаризма в мировом масштабе. К примеру, мы не рассматриваем коммунистические режимы Вьетнама или Лаоса, поскольку это простая имитация Китая и СССР. Жуткий режим Северной Кореи — это сталинизм 1930-х годов. Всех перещеголял доктор философии Парижского университета Пол-Пот[5], заявивший, что в отличие от советской и прочих моделей построения коммунизма у него не будет промежуточных стадий постепенного развития к построению социализма. Он же немедленно, минуя все этапы, сразу обратит всю нацию в коммунистов. В результате за 3 года пребывания у власти Пол-Пот физически уничтожил более 25% населения.