Тут неожиданно вошел Роман. Я едва успела спрятать конверт под подушку.

– Чего пялилась на меня? Небось подсыпала отравы в ужин и ждала, пока я кони двину, так? – встал он возле меня с презрительной ухмылкой на лице.

– Что за бред ты несешь?! Какая отрава?! – обиделась я не на шутку. – Вот и готовь после этого!

– Ладно, шучу, – смягчился он. – Ты ведь хотела мне что-то сказать?

– Да ничего такого… – смутилась я.

Он сел на кровать и, буравя меня взглядом, произнес:

– Ты это брось корчить из себя таинственную тихушницу. Говори, что хотела!

– Ничего я не хотела. И потом, зачем ты нарушаешь мое личное пространство?

– Ну, мое личное пространство ты уже нарушила. И вот что я нашел в своей комнате на столе, – показал он мне невидимку, которую я сняла с волос, чтобы вскрыть конверт. – Что ты там делала?

– Просто сидела, что, нельзя?

– Вот опять! Ты не просто так сидела, а что-то делала.

– Я не хотела говорить тебе, – сдалась я, поняв, что отпираться бесполезно. – Тут такое дело… В общем, приходила женщина и просила передать тебе письмо от матери. Вот оно.

Я показала ему конверт с письмом.

– И зачем ты его читала? – нахмурился он. – Тебя мать не учила, что читать чужие письма нехорошо?

– Да, я знаю, – понурила я голову. – Просто мне надо было разобраться в том, как сказать тебе… нет… я не могу…

– Что ты не можешь?

– Сказать тебе о том… что ее больше нет.

– Кого нет? Не понимаю тебя, – резко переменился его голос.

– Мамы твоей.

– А где же она?

– Ее больше нет на этом свете, – прошептала я, уставившись в пол.

– Посмотри мне в глаза и повтори то, что только что сейчас сказала, – произнес он таким тоном, что у меня все похолодело внутри.

– Марина умерла. Похороны завтра в одиннадцать утра. Она тебе письмо написала. – Проговорив все на одном дыхании, я протянула ему конверт.

Не говоря ни слова, он встал и с конвертом пошел к себе. Мне почему-то стало дурно. Не надо было ему сообщать обо всем этом. Ведь, судя по рассказу женщины, он с ней не общается уже давно. Ну зачем надо было давать ему это письмо?! Что теперь будет?

Спустя какое-то время, тихо войдя к нему, я увидела, как он, скрючившись, сидел в кресле возле окна – видимо, плакал.

– Рома, могу я помочь тебе? – спросила я с сочувствием. – Ты только скажи чем.

– Ты поможешь, если исчезнешь сейчас же, – его голос звучал твердо. – Что стоишь?! Проваливай!

Чтобы не злить его, я ушла к себе. Скорее всего, он хотел, чтобы я убралась вообще из его квартиры, но идти мне было некуда. Тем более он сейчас был шокирован новостью, и я надеялась, что завтра он хоть немного придет в себя.

Этой ночью я долго не могла заснуть. Мне приснилось, что я падаю в пропасть под противный смех Галины.

Утром я проснулась в разбитом состоянии. Взяв из шкафа первое попавшееся полотенце – белое, в синюю полоску, – я пошла в ванную. Чтобы отогнать от себя мысли о ночном кошмаре, я пела под потоки льющейся воды.

Когда я вышла из ванной, Роман, идущий навстречу, окинул меня презрительным взглядом и одним рывком сорвал с меня полотенце, прикрикнув:

– Ты не смеешь его брать! Это ее любимое!

– Прости, – вымолвила я, вместо того чтобы закричать от возмущения.

Не взглянув на меня, он прижал полотенце к груди, как что-то самое дорогое и милое сердцу, и с силой захлопнул за собой дверь.

Через какое-то время Роман зашел ко мне и сказал безразличным тоном:

– Собирайся сейчас же. Я отвезу тебя назад домой.

– Подожди… Я ушла оттуда навсегда! И не собираюсь туда возвращаться! Она мне больше не мать! – заговорила я, чуть не плача.

– То, что она грохнула твоего кота, вовсе не означает, что она стала тебе чужой. Возможно, на то были свои причины. Тебе нужно было с ней поговорить и все выяснить.

– Но она убила его просто так! Ведь она знала, как сильно я его люблю! – Я едва сдерживала слезы. – И она отобрала его у меня! А раз ты так думаешь, то ты вообще черствый и бездушный человек! Даже мать твоя это поняла и сбежала от тебя! Ты ведь ее ни во что не ставил! Вот она и…

– Заткнись! – стукнул он по столу так, что я подпрыгнула. – Ты мою мать сюда не приплетай. Ты ничего не знаешь, соплячка. Ты вообще мне никто, чтобы так рассуждать. Пакуй пожитки и уматывай отсюда сейчас же. И чтобы я больше тебя не видел!