— И так, дорогой мой родитель. Спешу тебе напомнить, что я уже достаточно взрослый, чтобы спрашивать у тебя разрешения на что бы то ни было. А в особенности, на то, с кем мне гулять, дружить, жить. И на ком мне жениться. Это понятно?

— Да как ты разговариваешь с отцом? — Он резко встал и с такой силой ударил кулаком по столу, что от неожиданности Ася подпрыгнула на месте. Чай, который она держала в руках, чтобы заварить, выпал из рук.

— Я разговариваю так, как того требует ситуация. И вообще, — Глеб продолжал держать лицо, — ты хотел, чтобы я женился. Так я женился. В чем проблема?

— Ты должен был жениться на Алене. Романовой. А ты женился непонятно на ком! — продолжал орать отец. Ему было совершенно все равно, что «непонятно кто» стояла тут же и все прекрасно слышала.

— Я женился на любимой девушке! — в тон отцу ответил сын. Краем глаза наблюдал за Асей. Она от последних слов раскраснелась, как школьница. По факту то школьница и есть. Вчерашняя. Реакция Аси придала Глебу уверенности. — А тебе я ничего не должен. Или может я задолжал Романову? Или вашей Аленке? Вроде нет.

— Да ты, наглец. Раз такой самостоятельный, крутись сам. В семейный бизнес дорога тебе заказана. Содержать вас я не собираюсь!

— Спешу напомнить, что у меня 20 % акций. Чуть меньше чем у тебя. И то благодаря маме. Да и не нуждаюсь я ни в тебе, ни в твоем бизнесе.

— Посмотрю я на тебя, когда ты останешься без денег. Останется ли с тобой твоя любимая! А денег ты от меня не получишь! Поживете со своей женой как студенты.

— А вы все деньгами меряете? — Ася не выдержала и вмешалась. Последние слова старшего Орловского ее разозлили. — кто вам дал право считать людей, у которых денег меньше чем у вас, людьми второго сорта? Да такие как я, богаче вас в сотни раз! У нас есть совесть, честность, самоуважение. Много чего, что вам и не снилось! Простые человеческие качества, без которых настоящий человек жить не может.

— Да как ты смеешь, пигалица! — отец Глеба обалдел от такого напора девушки, приняв его за наглость.

— Смею! Потому что то, что вы сейчас делаете, это преступление! Вы не имеете никакого права использовать своего сына для достижения своих меркантильных целей. Вы же убиваете в нем личность, как вы не понимаете? Он целеустремленный, вполне самостоятельный мужчина! А вы…

— Ася, успокойся, — Глеб сначала обалдел, а потом, заметив слезы на лице девушки, подошел к ней, обнял. — Хватит. Он все равно не понимает, о чем ты говоришь.

Ася уткнулась в грудь своему мужу и заплакала сильнее. Ей было очень обидно, что ее почитали продажной девкой. И в особенности она боялась, что Глеб подумает так же.

— Уходи! — Глеб, не поворачиваясь, обратился к отцу. — и больше не приходи сюда, пока не изменишь своего мнения. Нам не о чем с тобой разговаривать. Я не прощу тебе слезы моей жены.

— Смотри не пожалей об этом! Пошли! — последняя команда Орловский — старший дал своей жене. И та послушно засеменила за ним. Она прекрасно знала, что может быть, если ослушаться мужа в таком состоянии.

Родители покинули квартиру уже минут десять как, а ребята продолжали стоять на кухне. Глеб не выпускал Асю из объятий, гладил по спине, уткнувшись носом в макушку.

— Ты так вкусно пахнешь, — прошептал он ей.

Ася подняла глаза на Глеба, пребывая в недоумении от его слов. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Печи ее продолжали подергиваться от только что закончившейся истерики. Она не могла произнести и слова.

— Ну, успокойся маленькая моя! Все хорошо! Успокойся.

Глеб гладил Асю по щекам, приводя ее в чувство. Ее растрепанный вид, опухшие от слез глаза, мокрые ресницы своди его с ума. Она выглядела такой беззащитной, что в нем проснулся МУЖЧИНА. Тот самый, который оберегает, защищает, заботится. Ася давно привлекала его, как женщина, но Глеб никак не мог переступить черту. Сейчас Ася, заплаканная, совершенно опустошенная стояла перед ним, абсолютно не соображая какие эмоции кипят внутри Глеба. И достаточно было одной малейшей искры, одного движения, одного слова, чтобы он окончательно слетел в катушек.

Последняя слезинка текла по ее щеке. Глеб замер, глядя как она приближается к ее пухлым губам. Ася машинально облизнула соленые губы, совершенно не соображая, что это и будет спусковым крючком для Глеба. Для них обоих.

Глеб, больше не имея сил сдерживать себя, набросился на свою супругу. Жадно целуя ее алые пухлые губы, он был совершенно неудержим в своем желании обладать этой женщиной.

Ася не сопротивлялась. Она давно ждала этого, хотя постоянно гнала от себя эти мысли. Ее природная осторожность не давала ей возможности поверить в то, что это может быть по настоящему. Ведь изначально все было по другому.