Лени замерла, с недоумением глядя на меня.

– Дная, – начала она и замолчала, – Дная, – голос Лени начал дрожать, в глазах сверкнули слёзы.

– Неужели я так плохо выгляжу? – спросила я, стараясь казаться бодрее, чем это было на самом деле. Я обняла сестру, а точнее, навалилась на неё, отметив про себя, что девочка здорово вытянулась и повзрослела. Лени стала ещё красивее, если такое вообще было возможно. Что же будет, когда она станет девушкой? Наверняка к ней будут свататься самые именитые юноши города, впрочем, и не именитые тоже. Главное, чтобы она не совершила моей ошибки и не стала бродячим магом.

– Я просто рада тебя видеть, – пробормотала сестра, совсем не по-детски скрывая свой испуг, ну да её же воспитали благородные. Если я забыла науку рода, то Лени, похоже, воспитали гораздо лучше меня. Её ответ очень понравился бы нашему отцу. Странно, я совсем утратила старые привычки, хоть, в отличие от Лени, являлась благородной по крови. Но как бы там ни было, я нашла в себе силы улыбнуться:

– Я тоже рада тебя видеть, сестричка. – Это была самая настоящая правда.

– Примешь ванну?

– Нет, – ответила я слишком поспешно. – Очень хочется спать, лучше утром.

– Ну да, ты устала…

– Лени, – шепнула я сестре, доставая из сумки кувшин, – сделай для меня одолжение, спрячь у себя эту вещь, и никому о ней не рассказывай. И не заглядывай внутрь.

– Почему?

– Я не могу объяснить.

– Не хочешь?

– Не знаю. Я правда не знаю, сестрёнка, – я постаралась улыбнуться, – просто сделай это для меня. Это очень важная вещь, она может исполнить самое главное желание мага, которому предназначена. Говорят, что она многие годы ждала именно меня.

– Так попроси у неё что-нибудь.

– Она сама решит, когда пришло время. Да и заветного желания у меня пока нет.

Бабушка и тётя Лени тут же накрыли на стол, подготовили для меня комнату, а сестра говорила и говорила о всяких пустяках. В этом доме на стенах не было зеркал, и я была рада, что не вижу того, что так пугает их всех. Окинув комнату мимолётным взглядом, я подумала, что, судя по обстановке, еде и одежде, обитателям этого жилища приходится довольствоваться малым. Интересно, каково Лени терпеть нужду, к которой она не привыкла? Почему Лени осталась жить здесь, а не вернулась в Замок Седых земель? И почему брат не помог ей? Разве наш род беден?

«А почему он не помог мне? И даже не пытался связаться со мной? – мелькнуло в моей голове. – Почему Рони этого не сделал? Всё ли у него хорошо?»

Бабушка Лени поставила на стол яблочный пирог.

– Угощайтесь, Дная, вы всегда желанный гость у нас. Почему же вы не приходили так долго?

– Бродячий маг не выбирает своих путей, – ответила я привычной фразой и подумала, что это не совсем так, хотя в большей степени верно.

Аппетита у меня не было, поэтому я отказалась от еды, прошла в отведённую комнату и, не раздеваясь, только скинув ботинки, что далось мне с огромным трудом, ничком рухнула на постель. Завтра я посмотрю в глаза правде, но это будет завтра. Сегодня я буду спать.

Какое же это было блаженство лежать вот так на мягкой постели в полной безопасности. Постельное бельё не было новым, но пахло такой свежестью, что в ней хотелось раствориться. Мне стало стыдно, что я пачкаю его. Моя одежда была вся в глине и крови. Комната тут же провоняла грязью и потом. Но сил исправить что-то у меня не было. Я закрыла глаза и провалилась в темноту, только на грани сознания я слышала чей-то плач. Я так и не поняла, был он на самом деле или только снился мне. Впрочем, какая разница?

Мне снился Замок Полуночи. Огромный. Старый. Величественный. Гомон воронов Тёмных над ним. И песня… грустная, заунывная, манящая. Пела женщина. Голос был красивый, сильный, уверенный в своём совершенстве. Мне очень хотелось присоединиться к этой песне, но я не понимала слов. А потом вдруг я начала слышать, разбирать, улавливать смысл. Я обрадовалась, набрала в грудь побольше воздуха, собираясь запеть, и вдруг мой сон оборвался.

В реальность меня вернуло прикосновение ко лбу. Никогда и никому я не разрешала касаться своего лба, а точнее, алой полосы на нём, оставшейся от цветущей ветви благородного. Я с рычанием открыла глаза, ожидая увидеть Онини, демона или изготовителя масок, но рядом со мной сидел Рэут. Я узнала его сразу, хотя вначале увидела лишь руки. Но разве я могла их не узнать, тем более что одну из них я восстановила самолично. А ещё я узнала Рэута по запаху, биению сердца, дыханию. По ощущению его присутствия рядом. Рэут! Не знаю, что я почувствовала сильнее – страх или радость. Силой воли подавив вспышку боли, я села на кровати. Магистр недовольно смотрел на меня, и в его драконьих глазах то и дело загорался гнев. И я испугалась ещё сильнее.