Раз и…

– Ты или прыгай уже, или заканчивай страдать и приступай к занятиям поинтереснее, – не дал мне погрузиться в меланхолию голос уже не из-за двери, а откуда-то сбоку.

Настолько рядом, что я вздрогнула от неожиданности. И действительно стала заваливаться наружу, потеряв равновесие.

– Нет, – выдохнула, взмахнув руками в попытке ухватиться за оконную раму, но пальцы лишь мазнули по пластику, так и не сумев зацепиться за выступ.

Вот и всё.

Крепко зажмурилась.

Все внутренности скрутило узлом от страха, пока я медленно летела вниз. Так медленно, будто целую вечность. Всё падала и падала. Даже ветер за это время утих. И вообще никакого воздушного сопротивления не ощущалось. Только волосы колыхались едва заметно.

Не сразу я с испуга осознала, что и не падаю вовсе. Зависла на краю подоконника. А на запястье жжёт кожу чья-то крепкая хватка.

Осторожно открыла глаза и встретилась взглядом с желтеющим взором.

Поймал.

Он меня поймал.

Спас.

Зачем?

Спрашивать не рискнула.

Да и вообще зависла на том, насколько же он близко ко мне. Ближе, чем в той гостиной. И я могу лучше рассмотреть его глаза. Которые оказывается не совсем жёлтые. Сейчас они вот почти оранжевые, как закатные лучи солнца. В центре которых пульсирует черная точка, то расширяя свои пределы, то сужаясь до крохотных размеров.

Так мы и замерли. Я – висящая наполовину над пропастью и разглядывающая этот офигеть какой странный феномен. И он – удерживающий меня за руку, не спешащий затаскивать внутрь. Будто раздумывал, а не дать ли мне и правда умереть. И если ещё недавно я и сама о таком задумывалась, то теперь…

Не хочу!

Умирать.

Жить хочу!

Очень-очень.

– Только не отпускай, – прошептала, не скрывая мольбы. – Пожалуйста.

Не важно, насколько жалкой я выгляжу сейчас в его глазах. Пусть только не разжимает пальцы.

– Передумала? – усмехнулся мужчина.

Зло и даже жестоко.

Но я не обратила на это внимания, тут же закивав в молчаливом согласии.

Он… снова ухмыльнулся.

– И с чего бы мне тебе помогать? – уставился на меня со всей заинтересованностью, а зрачок наконец перестал пульсировать, приняв привычные средние размеры.

Я же вспомнила о произошедшем в гостиной. То, как он засовывал мне в рот свой палец. Он и сейчас смотрел на мои губы. И я поспешила их тут же поджать. На что мужчина вновь усмехнулся. На этот раз чуточку снисходительно.

Ну да, весело ему. Не его же украли, привезли черти куда, а теперь склоняют ко всяким непотребствам.

Спрашивается, а стоило ли хранить девственность до восемнадцати лет, чтобы потом вот так… она досталась тому, кто никогда не оценит такой дар? Поимеет и забудет…

Так жалко себя стало.

В очередной раз.

Почему именно я?

За что?

Нет, не заплакала, хотя очень хотелось, просто отвернулась.

– Я… буду… послушной, – выдавила кое-как из себя нужный ему ответ.

– И… всё? – послужило мне очередным насмешливым вопросом.

С явным намёком в том, что этого недостаточно.

– А что ещё… – поинтересовалась осторожно.

“…тебе от меня нужно?” – закончила про себя, возвращая ему внимание.

Особенно в свете того, что и без того ведь возьмет своё, так или иначе. С моего согласия или без оного. Потому что может. И то, что я не соглашалась на такую участь, никого не волнует.

Вот и он не стал ничего отвечать. Втянул меня обратно в комнату, правда от самого окна отойти не позволил. Зажал между собой и подоконником.

– Раздевайся, – приказал.

Уж лучше бы дал упасть, честное слово.

И да, я помню, что пообещала быть послушной…

И обычно я свои обещания всегда выполняю, но…

Руки отказывались повиноваться. Как вцепились в его рубашку, так и не желали разжиматься. Только и могла, что сидеть на краю подоконника и смотреть в его необыкновенные глаза.

Разве бывает такой цвет?

Чтоб прям жёлтый-жёлтый.

Реально, как у зверя какого.

Но и на линзы не тянуло.

– Ты оглохла? – по-своему расценил мою реакцию мужчина. – Или память девичья? Раз уж пообещала быть послушной, ещё и минуты не прошло, – напомнил.

Вздрогнула.

Ведь и правда забылась. Засмотрелась точнее.

– А ты отпустишь меня? – поинтересовалась ответно. – Ну… Домой. Потом… Когда я тебе надоем, – закончила совсем неслышно.

Даже сердце на это мгновение биться перестало в ожидании его ответа. А мужчина над моими словами, кажется, всерьёз призадумался. Думал, к слову, долго. Просто стоял и продолжал смотреть в мои глаза какое-то время, после чего тяжело выдохнул: