– Мне это зачем?
– даже не удивился, просто спросил его.

Вот честно, меня проблемы этой семьи не интересовали, меня сейчас интересовал только салат, что стоял передо мной, к счастью холодный, и мясо, которое скоро принесут. Общение с генералом в эти планы не входит, и я желал побыстрее избавится от его общества, чтобы мне не портили аппетит. Однако у генерала видимо было другое мнение, я попался ему на глаза, и тот решил пойти ва-банк, в лоб сообщив свои хотелки. Этот гад решил испортить мне аппетит, я понял его планы.

– Помочь попавшей в беду девушке по вине своего брата не хочешь?

– Генерал, давай на чистоту. Это я приговорил братца, исполнили его другие. Поэтому его ребёнок меня не интересуют от слова совсем, дурная кровь, как и будущее вашей дочери. Вы для меня чужие люди. Будете настаивать, перейду к непопулярным методам. Как с братцем. Поверьте, тела вашей семьи никто не найдёт. Это действительно крайние меры, но если вынуждают, то я без сомнений на них иду. Надеюсь мы поняли друг друга?..

Это всё что я сказал, мне в лицо полетело моё же вино, полбокала было, генерал вернул пустой бокал на столешницу, встал, поправив форму, и чеканным шагом направился обратно. Всё же испортил аппетит, скотина. Стряхнув салфетку, распрямляя, я стал промокать вино с лица и одежды. Впрочем, пятна убрать с лёгкого синего джемпера и белой рубахи будет сложно, да и брюкам моим бежевым досталось. Хотя что-что, но мстить генералу за эту мелочь я не буду, тот в принципе в своём праве был. Скинул на меня напряжение, пусть и вином, и главное ушёл, так что отложив салфетку, та в красных пятнах была, налил ещё вина, и отпив, приступил наконец к салату. На него всего пара капель попало. Надо сказать, за всем этим с каким-то болезненным любопытством смотрели другие посетители этого зала. Не самое приятное дело кушать под их взглядами, но я это делал. А чуть позже, когда принесли мясо и картошку в чугунке, всё как я заказал, вернулось и хорошее настроение, аппетит, так что я приступил к мясу, иногда беря очередную картофелину вилкой. В масле и с чесноком, просто объедение. Не зря зашёл в ресторан. Когда я сыто отвалился от стола, всё смёл, но аккуратно, с вилкой и ножом питался, а мясо просто божественно, и вот пил вино, половина бутылки ещё осталось, ко мне подошла Валя. Блин, может реально эту семейку зачистить? Ну достали. В самое благодушное настроение появляются, чтобы его испортить. Я таких людей терпеть не могу. Тут или держаться от них подальше, или валить. Другого не дано. Поставив бокал на столик, я встал и помог той сесть, придержав спинку стула и пододвинув. Может я и не желаю ту видеть, но правила приличия никто не отменял. А когда устроился напротив, та сказала:

– Я хочу извиниться за отца…

– Не стоит, моральных, физических или финансовых потерь я не понёс. Твой отец был в своём праве так отреагировать.

– Но твоя одежда, отстирать вино…

– Просто выкину. У меня есть запас одежды. Я не бедствую.

Та замолчала, видимо не знала, что сказать, о чём поговорить, и брякнула:

– У меня сегодня день рождения, в ресторане решили посидеть. Девятнадцать лет.

– Поздравляю. Мне девятнадцать исполнилось в августе. Отмечал на Чёрном море. С девушкой, мы вдвоём в одиночестве отмечали на берегу. Было хорошо.

– Эта та военный врач?

– Нет, её сестра.

– Красивая?

– Да. Она умерла. Несчастный случай.

Видя, что я не хочу продолжать этот разговор, вздохнула и сказала:

– Я опознала тело Максима. Успела, его не похоронили, готовились увезти на кладбище. Это действительно он. Шрамы, родинка на спине. По лицу… не смогла.

– При попадании пули в голову такое бывает. Мало что остаётся, - вздохнул я, чёртова семейка, вот ведь не повезло их тут застать, и вспомнив что та говорила про день рождения, сказал.
– У тебя праздник. Сделаю подарок, не посчитай его намёком или ещё чем. Просто подарок. Для меня безделица.

Из-под стола, сделав вид, что достаю из кармана брюк тонкую продолговатую коробочку, чёрную, покрытую бархатом, и протянул её девушке. Та взяла, отрыла, и ахнула. Внутри был золотой браслет, красивый узорный в виде многослойной цепочки. Вообще у меня таких побрякушек хватает, ювелиры будущего много что напридумывали. Нанял пяток отличных ювелиров на Филиппинах, они и наделали запас для подобных подарков. Этот хотел Инге подарить, да не вышло. Кстати, приметил как у воров за столиками загорелись глаза, у парочки точно, браслет те срисовали. Да и другие посетители ресторана тоже, Валя его не скрывала, даже достала посмотреть. Именинница, поблагодарив, поспешила вернутся за свой столик. Я её предупредил, что браслет воры видели, пусть осторожна будет. Мне семейка не нравится, но вот так подставив её случайно, не планировал этого, всё же предупредил. Задерживаться я не стал, расплатился щедро, передать благодарность повару попросил, в виде пары купюр, и покинул зал. Дальше было интересно. Протянул номерок гардеробщику, тот принёс чёрное пальто с потёртостями на сгибах локтей.

– Это что?
– прямо спросил я.
– У меня лётная коричневая куртка, воротник меховой, овечий.

– Это было на вашем номере.

– Это воровство, вы знаете? И за такое нужно отвечать.

Тот скосил глаза на пару парней у входа, думаю, вышибалы, крепкие, широкоплечие, и ответил, вполне вежливо, не повышая тон:

– Я не могу ничего вам выдать, именно это было на вашем номерке.

Глава 18.

«Большинство людей никогда ничего не слушает – за исключением угроз или посулов».

Удивлённо качая головой, я что, на лоха похож, которого вот так можно кинуть? Вообще страх потеряли. Направился к администратору, тот поорал на гардеробщика, но вернулся ни с чем. Мол, куртки нет, и всё тут. Швейцар открыл дверь, получив на чай, я вышел наружу, вдыхая свежий воздух, лёгкий ветерок холодил, и прогулялся до угла, уже стемнело, пять вечера было, где и достал семь иллюзий под видом бойцов осназа НКВД. Камуфляжные костюмы, разгрузки, оружие иллюзионное, лица закрыты камуфлированными платками, на головах пилотки. Те попрыгали в кузов «полуторки», тоже из хранилища, одна села за руль, и подкатили к ресторану, и уже там бойцы рванули ко входу, по сути выбив крепкие двухстворчатые двери. Я же не спеша шёл за ними, пройдя мимо тела лежавшего и стонущего швейцара, прошёл в холл, и также не спеша подойдя к гардеробщику, ему уже сломали кости рук и ног, тот висел удерживаемый руками двух иллюзий, остальные держали оборону. В углу два окровавленных и забитых тела вышибал. Живые. Ещё одна иллюзия, взяв на излом руку администратора, привёл его в холл.