Следующей ночью я прошёлся косой смерти по тылам армии Эйзенхауэра, уничтожая запасы на временных складах, артиллерию, штабы, бил и боевые части, пехоту и танковые. Чёрт, даже кавалерия была. Очень меня удивило встретить эскадрон драгун, шотландцы вроде были. А задание мне засчитали, когда я днёвку себе искал, и уже собрался засыпать, как тренькнули колокольчики входящего сообщения. Письмо было. Открыв, изучил его:

«Игрок, внимание! Вы выполнили квест, остановили британскую и канадскую армии. Принять награду, «да-нет»».

– Там и пиндосы были, не только британцы и канадцы, каждой твари по паре, - не мог не пробурчать я, активируя принятие награды.

А вот почему мне засчитали квест, я догадывался. Это именно догадки, а не уверенность. Просто немцы наконец сюда резервы подкинули и пользуясь тем что я бью союзников, сами атаковали, и серьёзно. Армия Эйзенхауэра побежала. Не отступала, а именно побежала, а немцы их гнали. Собственно, мне пришлось отлететь километров на тридцать в тыл немцев, чтобы нормально поспать. А теперь планы меняются. Я прикинул, не поучаствовать ли мне в наступлении, немецком, конечно же? Так, ради интереса? Под видом командира одиночного «Тигра», что придали в усиление какому пехотному полку, идущему в первой линии. Идея хорошая, и желание есть, но светится нельзя. Хотя, какого чёрта? Хочу и буду. Надо будет это моим девизом по жизни сделать. Я быстро переоделся в форму лейтенанта-танкиста Вермахта, документы нужные приобрёл, сел на мотоцикл, одиночный, французский и рванул догонять наступающие части. Тут немного неразбериха была, много пленных встречал, колоннами в тыл вели, но добрался до передовых войск. Там сменил мотоцикл на танк, и вскоре нашёл штабной броневик командира полка, на перекрёстке улицы какой-то деревушки стоял, и представился ему.

– Командир «Тигра», направлен к нам на усиление?

– Извините, герр полковник, к вашим соседям, меня неправильно информировали регулировщики и я свернул к вам.

– Ничего не знаю, лейтенант, у меня всего четыре самоходки и два трофейных танка «Шерман», куда посадил своих пехотинцев и самоходчиков, поэтому подчиняю вас себе. Будете в передовом дозоре, под командованием гауптмана Клюге.

– Есть, - козырнул я.

Мне выдали посыльного, что и покажет где расположился батальон капитана Клюге, именно он идёт впереди, усиленный трофейными танками, самоходки у полковника в резерве. Кидает на сложный участок.

– Герр лейтенант, разрешите сигаретку?
– попросил солдат, когда танк тронулся и ревя мощным движком покатил прочь от деревушки.

– Не курю, солдат.

– А экипаж?

– Экипаж штрафники, им запрещается покидать танк и говорить с другими солдатами. И они тоже не курят.

– Бедолаги. Здесь направо, герр лейтенант.

Я в переговорный микрофон сообщил куда двигаться, сидя в командирском люке, спустив вниз ноги, а солдат справа на броне устроился, держа в правой руке карабин. Оказалось, там большое поместье было, где британцы устроили госпиталь и батальон его захватил. Никаких зверств, всё вежливо, насколько я мог видеть, вполне деловито бегали медсёстры британские. Солдаты отдыхали. Оба трофейных танка тут же были, плюс оказывается шесть американских бронетранспортёров имелось, два с безоткатными орудиями. Мне про них полковник ничего не говорил. Как танк замер, я следом за солдатом спустился на землю, люк командирский на башне закрылся и «Тигр», порыкивая мотором, чуть сдал назад, и встал близко к каменной стене амбара. Кстати, немцы наступали в довольно комфортных условиях, три фронтовых аэродрома союзников я уничтожил, авиации их в воздухе почти не было, половину бронесил выбил, а было у союзников тысяча двести танков. Сейчас едва пятьсот осталось. Вообще, счётчик такой, сто восемнадцать тысяч солдат и офицеров было мной за три ночи уничтожено, восемнадцать боевых кораблей, восемьдесят шесть судов, транспортных и грузовых. Множество военного имущества, семь сотен танков, четыре сотни самолётов, пять сотен артиллерийских и миномётных стволов. Пришлось поработать. А при этом немцы мне враги, уже рубиновым цветом горели, а раненые в поместье горели изумрудным цветом. Вот такой выверт. Задерживать я не хотел, в Москве должны ждать, так что повоюю этот день и как стемнеет, полечу в Испанию, посетить Мадрид я не передумал.

Глава 16.

«Человек изобрел атомную бомбу. Еще ни одна мышь не додумалась изобрести мышеловку».

Вернер Мич.

Капитан оказался приятным в общении человеком. Как такой интеллигент оказался на месте командира батальона, не понятно, а тот и внешне был типичным представителем старой аристократии, но когда тот обращался к своим солдатам, я это наблюдал, то менялся, как хамелеон, превращаясь в опытного и требовательного офицера, отца для своих солдат. Я даже поразился такому ему умению. Что-что, но и мне было чему поучится у Клюге. Мы разговорились, как раз завтрак подали, я тоже не отказался от отличного омлета, десерта из яблочного пирога, и вина, кальвадос. Тут же присутствовали и офицеры батальона, с которыми меня познакомили. Владельцы поместья тоже присутствовали территории, они отдали центральное здание под госпиталь, точнее их поставили перед фактом, так что те занимали всего три команды в основном здании, а слуги жили во флигеле. Ранеными даже пристройки заняты были, около семи сотен их тут. Медперсонала не так и много, часть разбежаться успели. Завтракали мы во флигеле, тут всё подготовлено, длинный стол, владельцы окрестных земель тоже были тут. Повар у них просто клад. А уж свежие круасаны с чаем, вообще выше всяких похвал. Именно после завтрака был отдан приказ к выдвижению дозора. К тому же на двух грузовиках «Опель» прибыл взвод солдат из тыловой охранной дивизии, будут охранять госпиталь, а может и вывозить, так что мы выступали.

Стоит отметить, что десанта ни на одном из танков не было, немцы на такую глупость не пойдут, танки - это первоочерёдная цель для противника, поэтому те наоборот держались от коробочек подальше, чтобы им случайно не досталось. А так как я единственный тут офицер-танкист, то «Шерманы» были переданы под моё командование. Познакомился с командирами танков, они из пехоты, обер-ефрейтор, и пожилой унтер, а вот оба наводчика из самоходчиков, выделили двоих в экипаж, как и механиков-водителей, остальные пехотинцы в экипаже, да артиллеристы. У батальона была противотанковая батарея, типичные «колотушки». В общем, работаем. Решил я двигаться впереди, мы наступали по дороге на Гавр, так что шли клином, впереди мой танк, позади оба «Шермана», отстав на пятьдесят и семьдесят метров соответственно. В общем, я в дозоре со взводом под командованием фельдфебеля Леммана, а остальной батальон, потом и полк, за мной. Остальные части дивизии наступали севернее. С юга нас подпирали подразделения другой дивизии. На стыке мы были. А двигались таким образом, мои танки шли по дороге, метров на триста-четыреста, и вставали, пока пехотинцы нас нагоняли, прикрывали их. После этого взвод Леммана залегал, а мы шли дальше, снова то же расстояние, как вставали, и перебежками взвод нагонял нас. Тактика рабочая. Вчера немцы двигались также, начали наступление ближе к обеду и к вечеру отбросили противника где на тридцать, а где и на сорок километров, и потеряли один трофейный танк и был серьёзно прорежен взвод из дозора. Сейчас другой был. А сами «Шерманы», шесть единиц, те нашли на брошенной ремонтной базе. Три на ходу, другие требовали ремонта, так что поставили в строй, нарисовав большие кресты на башнях, и вот один потеряли в засаде. К слову, против батальона Клюге канадские подразделения были. Это вчера, кто сегодня неизвестно, контакта пока не было, противник сам отступал. Хотя, думаю те уже пришли в себя и чем дальше, тем ожесточённее будет сопротивляться, давая время у себя в тылу построить крепкие оборонительные сооружения. Думаю, нас ждут засады, возможны фугасы на дороге. Артиллерийские засады, вот тут сильно сомневаюсь, я серьёзно проредил артиллерийские подразделения, включая противотанковые, не то чтобы специально на них охотился, но если замечал, не упускал.

Пока батальона вытягивался с территории поместья, мой дозор удалился уже на два километра. Тут местность открытая, для засад просто нет возможностей, так что танки шли спокойно, как и взвод пехотинцев, некоторые по полям шли, отойдя от дороги где на пятьдесят метров, где на сто. Пулемётчики, закинув на плечи свои машинки, тяжело шагали, вытирая пот с лица. Утро, а жарит серьёзно. А уверенность, что тут нет подразделений противника, состоит в том, что ночью с крыши поместья в бинокль внимательно изучали горизонт. Отсветов костров не было, но Клюге ещё три пары солдат в разведку посылал, те километра на четыре-пять пробежались, обнаружили следы недавних боёв, и несколько брошенных машин, похоже с бензином проблемы, и вроде минированы, и всё. С нами три сапёра было, проверят. Мы, кстати, как раз подъезжали к этой брошенной технике.

– Колонна, стой, - скомандовал я в микрофон, на связи были и два других танка, так что все три бронемашины встали.

Мой танк, не доезжая ста метров до крайнего грузовика, остановился. Пехотинцы сразу залегли. Изучая в бинокль обочину и главное канаву чуть дальше поперёк нашего пути, там деревянный мосток, между нею и моим дозором и была эта техника. Там удобный поворот. Удобный для засады. Я больше скажу, тактическая карта показала, что в канаве укрываются союзники, изумрудным цветом горели. И много, порядка трёх сотен. А канава отличный рубеж обороны. Видимо под утро сюда вернулись, потому разведка и не обнаружила их. Теперь уверен, что внутри брошенной техники фугасы. Может и на дороге что есть. А позади показались бронетранспортёры передового подразделения батальона Клюге.