«У Пушкина в комнатах Михайловского были живые птицы — чижи и канарейки, посылаю вам птичек для разведения», — писал ленинградский художник Пен Варлен. «Няня Пушкина Арина Родионовна очень любила голубей, Пушкин называл ее „голубкой“. Нужно бы развести на усадьбе поэта голубей и сейчас. Посылаю вам гнездо птиц, мною выведенных. Они очень красивые и тихие». С таким обращением прибыли голуби из Ленинграда. Они хорошо прижились на новом месте.

Сегодня в собрании заповедника хранятся сотни автографов стихотворений, посвященных современными советскими и зарубежными поэтами Пушкину и памятным местам Псковщины. Многие стихотворения созданы под впечатлением паломничества в святые Пушкинские Горы, другие навеяны участием авторов в Пушкинских Днях поэзии, ежегодно проводящихся в Михайловском и Пскове. Это стихи поэтов России, Украины, Белоруссии, Армении, Эстонии… Всех республик СССР. Тут стихи — С. Смирнова, Р. Рождественского, М. Рыльского, Ашота Граши, Я. Хелемского, Б. Шмидта, Н. Рыленкова, М. Дудина, С. Дрофенко, А. Краснова, Вс. Азарова, К. Каладзе, И. Ринка, Б. Ахмадулиной, С. Капутикян, Л. Васильевой, Н. Зауриха, Л. Романенко, П. Антокольского, К. Кулиева, Л. Ошанина, Я. Смелякова, А. Венцловы, М. Танка и многих, многих Других.

Возложили к пушкинскому алтарю свои подарки и многие зарубежные гости. Так, президент общества дружбы ГДР — СССР Лотар Больц принес в дар заповеднику бронзовый бюст поэта. Английский композитор Б. Бриттен поднес ноты своих романсов, написанных на слова Пушкина. На обложке этого опуса изображение заповедного озера Маленец. Паломники из Франции привезли с собою книги переводов творений Пушкина на французский язык, арабы — на арабский, поляки — на польский, югославы — на сербскохорватский язык… Крупнейший славист-пушкиновед Италии Этторе Логатто, гостивший несколько лет тому назад в Михайловском, узнав о том, что в заповеднике нет сочинений итальянского драматурга XVIII века Альфиери, книги которого некогда были в кабинете поэта, по возвращении в Италию разыскал у римских букинистов старинное издание Альфиери и прислал его нам. Каждый народ по-своему выражает чувства любви и уважения к Пушкину и памятным пушкинским местам.

Так выразила свои чувства латышская поэтесса Мирдза Кемпе, принимавшая участие в одном из пушкинских празднеств в селе Михайловском.

А вот какой случай произошел несколько лет тому назад.

Как-то накануне знаменательного дня, 21 августа, дня ссылки Пушкина в Псковскую деревню, на усадьбе Михайловского появилась большая толпа старичков и старушек — человек полтораста. Они долго и как-то бестолково ходили кругом да около дома поэта. Приметив их замешательство, я подошел и спросил, кто у них главный и чем они взволнованы. Ответила бойкая старушка: «Мы приехаль к Пушкин тля ему спеть песня. Наш рекент пошел искать директор и его нет!..» Я представился. Выяснилось, что приехавшие — певцы хора ветеранов труда Эстонии. Приехали они специально, чтобы дать концерт в Михайловском для всех, кто в этот день будет в гостях у Пушкина.

Подошел регент Альмар Вийрс и его помощник Лаансалу Арво. Певцы расположились на дорожке вокруг дернового круга перед домом поэта. Дирижер встал на ступеньку крыльца. Хор запел «Зимний вечер». Пел по-русски, вдохновенно и молитвенно. Потом спели песню эстонского композитора Миины Хярмы «Цвети, расти, живи, родина наша» и «Не забудь» — песню Густава Эрнесакса…

Я стоял среди толпы экскурсантов и слушал с умилением сердечным чудное пение добрых старцев… Но я не мог не заметить, что в стороне у ограды собралась какая-то толпа долгогривых ребят, которые о чем-то шептались и спорили… Только закончил эстонский хор свое выступление, как к кругу подошла группа молодежи. Из нее выскочил парень и, обращаясь к толпе, крикнул: «А теперь будет выступать молодежный хор студентов из Риги! Можно?» — «Можно, можно, пожалуйста!» — закричали ему в ответ.

Хор стал полукругом перед домом Пушкина. Дирижер возгласил: «Ян Райнис, „Сломанные сосны“».

Хор пел куплеты песни поочередно, один по-русски, другой по-латышски.

Песней наполнились окрестные поля и луга.

Ее подхватили леса и рощи Михайловского. Эхо ее неслось всё дальше и дальше…

Счастливы люди, имеющие таких поэтов, как Пушкин.

Счастлив и Пушкин, имеющий таких потомков.

Деревенька Савкино стоит над Соротью. Маленькая, вся в зелени, в яблоневых садах. Со стороны Воронина к ней примыкают колхозные нивы. Михайловское от деревни скрыто стеной хвойного молодняка и древним боровым лесом, чистым и светлым даже в пасмурный день. У берега реки — большой крутояр Воронья гора, далее пушкинский «холм лесистый», на котором во время оно находилась «скудельня» — место погребения безродных людей или погибших по какому-нибудь несчастному случаю…

Много видела эта земля. До того как деревеньку в 1944 году сожгли гитлеровцы, в ней было шесть изб. Нынче — десять, из них половина построена заповедником для своих сотрудников, в остальных живут потомки Древних насельников этого места Бельковых да Ивановых, давно сроднившихся с заповедником. Дома стоят вокруг городища Савкино, или Савкиной горки, как стали называть это место позднее, уже в XIX веке.

С XVI века Савкино входило в состав псковского пригорода — крепости Воронин. Название месту дал легендарный поп Савва, поставивший на вершине городища поклонный памятный камень с крестом. До сих пор городище было без названия — просто городище. В XVII веке оно отошло в цареву казну и числилось дворцовым имуществом, находящимся «впусте».