— Не трахайся с ним, — повторил Макс, его темные глаза пристально смотрели на меня, — Я серьезно, Арсения.

— Это. Не. Твои. Проблемы. — прошептала я, наслаждаясь как его лицо пылает гневом.

Прикоснувшись губами к моему уху, он прошептал: Ты будешь только моей. И трахать буду только я. Будешь Моей!

Макс:

Я хлопнул входной дверью, когда вошел в помещение бара. Посетители отдыхали. Некоторые разговаривали, другие расслаблялись, попивая холодное пиво. Подошел к бару, выбрал стакан и налил себе виски, затем взял бутылку и сел на один из табуретов.

— Что тебя так взбесило? — прозвучал голос Виктора рядом со мной. Поднял стакан, делая большой глоток, пытаясь забыть воспоминая об одной колючки, этот убийственный взгляд высосал из меня жизнь. Я трахал всех подряд в течение двух лет без чувства вины, мне было плевать кто со мной, мне нужно было лишь одно, забыть все дерьмо связанное с ней и у меня практически получилось, до этой ночи. Я сделал еще глоток, чтобы заглушить все мысли в моей голове. Проклятая Арсения, ее голос и тело.

— Ничего, Виктор, мне просто надо выпить.

Я справился с остатками напитка, прежде чем налить себе еще, изучая женщин, находящихся в комнате. У каждой был свой собственный способ удовлетворения мужчин: у каждой свой талант. Наташа подошла ко мне и обняла рукой за шею. Ее грудь с розовыми сосками была отчетливо видна через белую майку. Она любила секс, и в большом количестве. Не искала оправданий этому, и я регулярно давал ей то, что она хотела, никогда не говорила о будущем. Именно то что мне сейчас нужно.

— Вы поговорили?

— Если это можно и так сказать — я провел рукой между ее бедер и скользнул под короткую юбку. Пальцами ощутил, что она уже мокрая и готовая.

— Ты уверен? Я не хочу чтобы тебе потом было паршиво. Я люблю трахаться и тебе об этом известно. — она потянулась к молнии штанов, освобождая длинный и толстый член. Облизнув губы, девушка наклонилась. Я оставил ее киску и запустил руку в открытый топ, играя с грудью, пока она жадно сосала мой член. Трюк с ней состоял в том, что она любила делать минеты.

Наконец, почувствовал, как напряглись яйца перед самым освобождением. Огонь, который зародился, когда я языком проник в рот Арсении, вот-вот собирался вырваться наружу. Эта девочка никогда не даст мне покоя. Нужно что то с этим делать.

Арсения:

— Дочь, оставь внучку ещё на несколько дней, занимайся свадебными хлопотами — сказала мама, они с Алисой расположились посередине комнаты на большом одеяле. Алиса сидела размахивая ручками, и ворковала. Но при звуке моего голоса моя маленькая малышка умолкла и улыбнулась.

Я прижала дочку крепко к сердцу, малышка смеялась. Отчаянно пыталась овладеть собой, закрыться, как щитом, маской спокойствия. Это было необходимо. Разве я не знала, что он может появиться в любой момент в любую секунду?

Но он не явился вовремя. Тяжелые, мучительные видения промелькнули в памяти. Я отчётливо помню встревоженные лица медсестры и акушерки, склонившиеся надо мной, в то время как я цеплялась за их руки, крича от боли, невообразимой, рвущей на части боли. Волна горечи нахлынула. Максима не было здесь, когда родилась его дочь. А роды были такими долгими и трудными… я страдала почти сутки, и лишь последним усилием воли, крайним напряжением сил заставила наконец Алису выйти на свет… и к тому моменту настолько измучилась, что не могла даже радоваться. Когда увидела наконец свою крохотную дочку, то тихо заплакала — но не от счастья, а от облегчения.

Я просто не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Максим снова в моей жизни. Я любила его когда-то. Любит, люблю ли я его теперь? С этим вопросом придется разобраться. А с той минуты, как увидела малышку, все чувства, вся любовь, вся страсть принадлежали только моей дочери. И в ее душе просто не осталось места для другой любви.

Я уже была близка к тому, чтобы потерять контроль над собой, поддаться жалости к себе. Но тут заставила себя вспомнить, я теперь не одна. У меня своя семья. И мы действительно настоящяя семья, пусть нас всего лишь двое. Даже если я не смогу признаться, что у нас есть дочь, то твердо решила, что мой ребенок никогда не почувствует отсутствия отца. Я стану и матерью и отцом

Он никогда меня не любил. Но в прошлом он был хотя бы добр и галантен. Сейчас он груб, и резок, и злобно откровенен.

— Что то случилось? — поинтересовалась мама.

— Он вернулся. Я теперь незнаю что делать. — призналась я ей.

— Ну во первых ты должна рассказать ему о ней. Не красиво скрывать дочь от собственного отца. Он имеет право знать.

Резко перехватило дыхание. Это было именно то, чего я боюсь. Но мама права, он должен знать. Но как объяснить самой себе, что она не только моя но и его тоже. Если бы не он, ее бы небыло. Я честно попыталась взять себя в руки. Но это не удалось. Она моя дочь. Моя Алиса.