Никакой реакции из Москвы на все эти высказывания и соображения официальных лиц Саудовской Аравии не последовало. Представляется, что причиной тому, с одной стороны, нежелание советского руководства, пребывавшего на лаврах побед над фашистской Германией и милитаристской Японией, первым сделать шаг в сторону Саудии, и тем самым признать ошибки, допущенные Москвой в отношениях с Абдель Азизом. А с другой стороны, чрезмерная осторожность НКИД СССР, задавленного, затравленного и приниженного репрессиями. Все это, в конце концов, и свело на нет открывшиеся, было, возможности для восстановления Советским Союзом взаимопонимания с Эр-Риядом сразу же в послевоенный период. В обоснование правомерности такой точки зрения можно сослаться на указание НКИД СССР советскому посланнику в Египте (начало сентября 1945 г.) насчет того, чтобы «самому вопроса об обмене диппредставителями в контактах с саудовцами не поднимать». Если же они, отмечалось в этом указании, сами, по собственной инициативе, стали бы затрагивать в беседах данную тему, то посланник должен был отвечать, что «в случае предложения Сауда обменяться представителями, советское правительство отнеслось бы к этому благожелательно» (132).

Несмотря на такую жесткую установку Москвы, А. Щиборин, на свой страх и риск, имея в виду активизировать работу НКИД СССР на саудовском направлении, направил все же наркому

В.Молотову докладную записку (23 мая 1946 г.) с предложением учредить представительство в Саудовской Аравии (133). Никаких решений по ней принято не было.

В 1947 г. в ООН обсуждался так называемый палестинский вопрос. Москва, как известно, заняла, по существу, произраильскую позицию, что привело к резкому ухудшению настроений в отношении СССР во многих арабских странах, в том числе в Саудовской Аравии.

Попытки Москвы восстановить диалог с правящим семейством Аль Сауд в конце 1940-х — начале 1950-х годов позитивных результатов не дали. Реакция Эр-Рияда на них была однозначно отрицательной. Причиной тому — ярко выраженное недоверие Саудовской Аравии к Москве и ее внешней политике. В мае 1949 г. во время состоявшейся в Джидде закрытой встречи Абдель Азиза с личным представителем президента США король по собственной инициативе заговорил о «коммунистической угрозе» Арабскому Востоку и призвал Вашингтон к совместным действиям по защите от этой угрозы всего исламского мира. Десятого апреля 1950 г. в беседе с заместителем госсекретаря США Дж. Макги король Абдель Азиз еще раз затронул вопрос об американской помощи Саудовской Аравии в «противодействии коммунистической угрозе» (134).

1950-е годы во внешней политике Эр-Рияда были довольно противоречивыми, в том числе и с точки зрения политических настроений Саудовской Аравии в отношении государств-участников «социалистического лагеря» во главе с Советским Союзом. С одной стороны, позитивная в целом реакция Эр-Рияда на идею госсекретаря США Джона Даллеса о создании регионального восточного союза как части планировавшейся Вашингтоном глобальной схемы противостояния с Москвой (весна 1953 г.). С другой — отказ от участия в Багдадском пакте, созданном на основе договора от 24 февраля 1955 г. (о борьбе с левыми повстанцами), подписанного в Багдаде между Ираком и Турцией (впоследствии к нему присоединились Англия, Иран и Пакистан). Открыто, к слову, поддержала тогда Саудовская Аравия и линию президента Египта на сотрудничество с Москвой в вопросах военных закупок (сентябрь 1955 г.).

В августе 1955 г., во время посещения Ирана королем Саудовской Аравии, сопровождавший его и. о. министра иностранных дел королевства Ю.Ясин имел беседу с совпослом в Тегеране. Затронув тему о саудовско-советских отношениях, Ю.Ясин сказал, что саудовское руководство хотело бы временно отложить рассмотрение вопроса об обмене диппредставительствами, а контакты между двумя странами поддерживать через их дипломатические миссии в Каире и Тегеране. 15 августа 1955 г. совпосол в Тегеране Анатолий Иосифович Лаврентьев встретился с королем Саудовской Аравии. Во время состоявшейся беседы король заявил, что вопрос об обмене дипломатическими представителями он рассмотрит, но просит советское правительство обождать, пока он не урегулирует сначала ряд важных для королевства вопросов военно-оборонного характера с США и Великобританией. В декабре 1955 г. два саудовских принца посетили Прагу для проведения переговоров о военных закупках. Практически в то же время в Эр-Рияде побывали польская и китайская торговые делегации. Все это давало определенные надежды и на возможность выправления отношений между Москвой и Эр-Риядом (135). Подпитывали такие надежды и действия Эр-Рияда (в координации с египтянами) по инспирированию в декабре 1955 г. массовых беспорядков в Иордании, нацеленных на то, чтобы заставить Амман пересмотреть свои намерения насчет вступления в Багдадский пакт. Делалось это в контексте жесткой реакции Эр-Рияда на тройственную агрессию в отношении Египта (июнь 1956 г.), последовавшую в ответ на национализацию Г.А. Насером Суэцкого канала (Саудовская Аравия разорвала тогда дипломатические отношения с Англией и Францией и объявила эмбарго на поставки им нефти; третьим участником агрессии был Израиль).

Однако улучшения отношений между Москвой и Эр-Риядом так и не произошло. Рост авторитета Г.А. Насера в арабском мире, его сближение с Москвой, превращение Каира в центр координации действий национально-патриотических течений на Арабском Востоке — все это настораживало Эр-Рияд. Были для подобного рода настроений в правящем семействе Саудитов и достаточно веские причины внутриполитического характера. Главная из них — раскрытие в мае 1955 г. тайной организации «Движение свободных офицеров». Притом с целями и задачами, аналогичными тем, что ставили перед собой военные, свергнувшие режим короля Фарука в Египте. Группа заговорщиков во главе с Абдель Рахманом аш-Шамрауи, в которую входили 12 старших армейских офицеров (некоторые из них ранее обучались в Египте), планировала, как показало следствие, убийство премьер-министра, насильственное отстранение от власти короля и создание для управление страной «Совета революционного командования». Заговор, в котором были замешаны якобы и работавшие в Саудии египетские военные советники, был раскрыт, офицеры казнены (136).

Сирийско-саудовско-египетская встреча в верхах (Саудовская Аравия, Дахран, сентябрь 1956 г.), на которой предполагалось обсудить также и вопрос о создании федерации в составе трех государств, закончилась безрезультатно. Идея о формировании «федерации трех» Эр-Риядом принята не была (137). Более того, король Сауд ибн Абдель Азиз (правил с 9 ноября 1953 г. по 2 ноября 1964 г.) пришел к мнению о необходимости пересмотра своих отношений с Г.А.Насером в сторону их постепенного сворачивания.

Эр-Риядом была взята линия на дальнейшее наращивание сотрудничества с США. 30 января 1957 г. состоялся официальный визит саудовского короля в Вашингтон, где он высказался в поддержку ближневосточной «доктрины Эйзенхауэра» и продемонстрировал готовность содействовать ее практической реализации. Антисоветское острие данной доктрины, имевшей целью не допустить дальнейшего продвижения Москвы на Ближний Восток, ограничив сферу ее влияния Египтом, просматривалось невооруженным взглядом. Естественно, это не могло не повлиять на настроения Москвы в плане определения ею политико-дипломатических ориентиров в отношении Саудовской Аравии (138).

21 апреля 1957 г. полиция Эр-Рияда раскрыла заговор с целью убийства короля Сауда (планировался взрыв во дворце Насырийя). Подготовкой акции покушения занималась специально обученная группа палестинцев, прибывшая из «просоветского Египта». Несмотря на отсутствие каких-либо официальных комментариев по этому поводу ни в Каире, ни в Эр-Рияде, трещина, обозначившаяся ранее в египетско-саудовских отношениях, еще больше углубилась. Негативно все это отразилось, конечно, и на настроениях Эр-Рияда в отношении Москвы.