Это могло подорвать все работы по освоению поверхности, и как следствие все планы по добыче ресурсов. А значит перспективы роста производства в Комплексе, – возможность выправить баланс энергозатрат, – надежды на масштабное и самодостаточное развитие на этой драгоценной грёбаной планете. Это ударной волной прошло бы по всей корпорации. И никто сильно не спорил, когда их начальник выбивал дополнительное время в вычислительном центре. И высшее руководство Заслона выжидало строго и сдержанно. Но никакие ресурсы не могут расходоваться без отдачи долго. И время – это тоже ценный ресурс. Сотрудники отдела спали урывками, общались напряжённо. Кто-то выбыл по состоянию здоровья. Все старались максимально. Никто не думал о возможном поражении. Но его угрожающая близость была почти осязаема. Оно висело над всем отделом так, как будто потолок перестал опираться на стены, а опирался только на их старания и решимость. И вся многоуровневая громада Центральной Базы в какой-то момент могла схлопнутся в своей сердцевине, аккуратно уничтожив их этаж.

Нет, их бы не выбросили в бушующий сернистый океан, не расстреляли бы и даже не сослали бы пожизненно на мусоропереработку. В Заслоне так не поступают с ответственными сотрудниками. Даже если те не могут найти сверхважное решение. Потому что никто другой тогда не сможет. Им только дали бы менее значимую работу. Но главное, это были бы потерянные перспективы. Общие перспективы.

И вот тогда Ваисий предложил оригинальную конструкцию купола вместо гелиоплатформы на Башне. Купол был сложен из сот, в которых солнечные элементы были не только защищены, но и увеличили ресурс выработки. Всю архитектуру быстро подобрала М5, искин для специализированных исследований, вместе с Сетью. На начальном этапе возведение стен внутреннего контура остановило все прочие работы. Но по мере того, как между стеной и башней радиальными лучами ставились фермы опор, заполнялись секторные просветы, – мощность Станции росла. И концентрация производства на завершение купола окупилась многократно. Располагаемая мощность превзошла уровень первоначального проекта, а затраты на ремонт, наоборот, снизились так, что завозить можно стало в значительной мере уже не расходные элементы гелиоэлектрики, а новое оборудование. Для обеспечения масштабов строительства был завезён специальный строительный манипулятор. Теперь, когда внешний контур почти полностью возведён, износ купола сократился на четверть.

Внешний контур, который в несколько раз масштабнее внутреннего, был выстроен всего за полгода. Автоматика работает быстро и почти безостановочно. Конечно, успех был и в том, что он почти на 70% пустой благодаря специальной конструкции для распределения нагрузки. Снаружи это сплошная стена, но её профиль – это настоящее произведение искусства. Эйлина сама подолгу любовалась узорами его перемычек и распорок, когда они изучали строительные модели.

Но сейчас красота Станции занимала её меньше всего. Поколебавшись, Эйлина снова задействовала сканер терминала. И эта дверь послушно поднялась с гулким массивным отзвуком. Занятно. Что же было с первой – сбой сканера? Обернулась к М9, осознав, что здесь, где буря уже не воет в голос, они могут слышать друг друга.

– Почему входной шлюз меня не пропустил?

Искин не проронил ни звука. Эйлина посмотрела на него внимательно и задумавшись, – привычка искинов стоять неподвижно всегда сбивала с толку – непонятно, то ли он думает, то ли не слышит. Возьму на себя управление – мысль приятно взбодрила её – и настрою сервис со всеми личными нюансами. Её помощник на Базе при случае задержки ответа выдавал «ммм», «эээ» и «я думаюуу». Это пришлось долго отлаживать, поскольку в редких сложных случаях зависающий робот создавал впечатление слабоумного, которому пора в утилизацию. Но зато, когда это чётко, то вполне можно даже беседовать с удовольствием. Типичных ботов, которых другие держали как подручных, она воспринимала как говорящие пылесосы. Конечно, её помощник по сравнению с М9 тоже был «пылесосом», но его интеллект позволял строить варианты инженерных задач. И это бывало круто, когда она проговаривала ему идею, а он просчитывал и выдавал первичный анализ сходу, чтобы не грузить по мелочи Сеть.

– М9, ты меня слышишь? Если да, то подними левую лапу.

Искин совсем немного приподнял манипулятор. И опустил снова. Зачёт. А вот обычная собака – в смысле робот, конечно, – держала бы лапу на весу, пока не отдашь обратную команду. Интересно, у него ведь есть анализ вербального ряда – как он обрабатывает оптимальность коммуникации, проще говоря: не думает ли он, что я туплю?

– Ты мне не ответил на прошлый вопрос. Это сбой или техническое ограничение? Правая, левая лапа – выбор.

М9 раскрыл панель на передней части корпуса и вывел лазерный дезинтегратор. Будь на моём месте какой-нибудь техник – мелькнуло в голове – наверное, бы невольно попятился. Эйлина улыбнулась – молодчина, нашёл вариант попроще., чтобы не топать своими тяжеленными конечностями. Диодов на открытой части нет, подмигнуть нечем, а этот вариант ей в голову не пришёл. Короткий излучатель покачнулся влево, затем вправо.

– Не поняла…

Антенна снова покачнулась влево-вправо.

– Нет, нет. Я разбираю. Но что это значит?

Слова вылетели машинально, и тут же настигла мысль, что он всерьёз озадачился прозвучавшим. Блин, это её проблема – адекватно формулировать вопросы при диагностике. А тут сама закосячила. Густой румянец залил щёки. Надо собраться и расшифровать это. Всё можно расшифровать. Если есть доступ к исходным данным. Но тут похоже именно с этим какая-то ерунда. Надо спросить Ваисия, вот что, – при передаче управления Станцией он должен провести обзор состояния всего оборудования. А М9 тут хоть и не впрямую системная техника, не то, что составители, разведочная буровая, комплекс биоравновесия и прочие неотъемлемые органы комплекса, но он важная фигура, хотя бы потому что его функционал ещё до сих пор под грифом «разработка». При этом он уже порядком перешагнул уровень всех своих аналогов, и на него большие ставки по тем проектам, которые ещё за пределами её уровня доступа по секретности.

Конец ознакомительного фрагмента.