– Денис…

– Что, Шанталь?

– Мне больше нельзя в Версиану.

Положив руку в костюме ей на коленку, я печально улыбнулся и произнес:

– Может, ты не так уж и много потеряла?

– Остальные теряют, – вымолвила девушка, не отстраняясь от меня. – Если все так, как ты сказал, – никто тут за нулевой уровень не перешагнет.

– Шанталь, это неважно. Я сам сейчас был в Версиане только потому, что тебе так нужно. На этой игре свет клином не сошелся.

– Денис, я представляла эту игру с первого момента, – сказала девушка. – Я знаю, как мыслят те, кто осознанно выбирает для себя Версиану. Когда они поймут, что вожделенная свобода так и не наступила, что им даже игрового магазина не откроют, – они озвереют. Вся их грязь поглотит Версиану, а затем они притащат ее в живой мир. Денис, если ничего не сделать, если не остановить Тимура – мы с тобой завтрашний мир не узнаем.

Шанталь потерла нос. Мне не имело смысла спорить с ней. Она была во всем права.

– Я бы помогла тебе, если бы могла, но я не знаю как, – говорила она. – Играть мне больше нельзя, прости. Костюм меня убьет, тромбы появятся. И с головой у меня теперь плохо…

Я потянулся к ней, обнял, чувствуя, как ее тело сжимается в моих объятиях и постепенно расслабляется. Не знаю, хорошо ли, что в этот миг между нами был костюм.

– Может, выход есть, – произнес я, хватаясь за внезапное озарение.

– Какой выход? – спросила девушка.

Я отпустил ее, встал с кровати и ответил:

– Краш-синдром.

– О чем ты?

Я подскочил к столу, принялся ковыряться в ящике, пока не вытащил старенький цифровой фотоаппарат.

– Что ты хочешь делать? – спросила Шанталь. Я не без удовлетворения заметил, как она при виде камеры поправляет волосы. Все-таки модельные навыки так просто не отменишь. И сейчас они нам всем должны были весьма пригодиться.

– Тот видеоряд на Новом Арбате, – произнес я, – который не внутри игры, а в самой Москве транслируется на дом-книжку. Кто его ставит, у кого доступ к настройкам контента?

– Я сама и ставлю, – ответила Шанталь.

– Ты можешь удаленно заменить ролик на новый, в случае чего?

– Да, могу, но зачем?

Я подбросил камеру в руке и ответил:

– Хочу записать с тобой домашнее видео. Предупреждаю, его увидят все.

– Денис, о чем ты? – Шанталь инстинктивно закрылась подушкой. – Что ты хочешь сделать?

– Не я, а ты, – ответил я с вызовом и принялся монтировать камеру на штатив. – Ты спасешь всех игроков, Шанталь. И в Версиану тебе для этого заходить не нужно. Текст тебе написать? Или достаточно изложить идею?

Я стоял на одной из тропинок, ведущих к Александрийскому дворцу, глядя, как версианское солнце готовится лениво показаться из-за горизонта. Не самое удобное место для встречи заговорщиков. Однако концентрация игроков сейчас минимальная. Встретить кого-то в Нескучном саду в пять утра – вероятность невысокая. А значит, меньше случайных свидетелей придется убить.

Заметить нас здесь не должны.

Зашелестели кусты, из которых медленно выбрался Бурелом. Своим восприятием я почувствовал его гораздо раньше – и помнил, что медведь способен передвигаться бесшумно. Конкретный медведь – в особенности. Он благоразумно решил таким образом предупредить о своем приходе. С его морды свисали травинки, цепляясь за сбрую и костяные украшения. Финтифлюшек на Буреломе явно стало больше. Наверняка за каждой крылась любопытная история.

– Привет, – сказал он угрюмо. – Я вообще спать собирался. Увидел твое сообщение, решил прийти.

– Это хорошо, – сказал я. – Тебе может быть интересно.

– У нас тут заговор? – Медведь повернулся. – Место хорошее, тихое, хоть расстрелы проводи. Только это ненадолго.

– Ты прав, – согласился я. – Если мы ничего не изменим – в Версиане начнется бойня.

– А если изменим?

– Тоже начнется, но уже по нашему сценарию.

Бурелом осклабился.

– Вот это мне нравится, – одобрительно рыкнул он. – Так о чем речь?

– Подожди минутку, – попросил я. – Мы ждем кое-кого.

– Уже не ждете, – произнес Меркуцио, выходя из-за дерева.

– А он тут зачем? – воскликнул Бурелом, выдвигая когти.

– Спокойно, – произнес я, глядя на Мерка. – Это дело касается нас троих.

– Троих? Лайм не придет?

– Нет. Лайм не придет, потому что он не тридцатый, а Джек не придет, потому что он не играет.

– Шанталь?

– Полагаю, то, что хочет сказать наш друг Лимитчик, напрямую касается ее, – пожал плечами Меркуцио. – Бурелом, я предлагаю послушать.

– Так, все успокоились! – жестко сказал я. – Дело серьезное, а задача непростая. Придется работать вместе, в несколько этапов.

– Так что за повестка дня? – с нетерпением спросил Бурелом.

– Я знаю, как расправиться с Тимуром.

Меркуцио заинтересованно почесал бороду. Бурелом проворчал что-то неопределенное, но не стал спорить.

– Я слушаю, – сказал стример.

– Тимур – это программа, устроенная Маленой, – начал я. – Только не Маленой-сталкером, которую мы все видели. Реальной Маленой, хакером из Москвы, которая как-то связана с «Сианой». Я подозреваю (пока что бездоказательно), что она имела отношение к разработке игры. Но сейчас она рассталась с компанией. Когда она не в игре – вместо нее здесь гуляет ее собственный бот, в автономном режиме. Сталкер учится, принимает решения, наращивает внутренние активы. Именно она в качестве бота вызывала танк на Парящем мосту. Однако реальная Малена нашла в Версиане другую возможность – задолго до нашего бета-теста. Еще в раннем доступе.