Камень! И не просто камень! А самый настоящий золотой самородок каменного века! В плане ценности, само собой. А так-то это был кремень.

Выглядел он как ещё один белый булыжник, что в изобилии валялись по округе. Вот только сколовшаяся часть обнажала вполне себе кремневое серо-белое нутро. Я видел кремень: отец показывал. Так что знал, как его отличить.

В первый момент я засуетился, пытаясь сходу что-нибудь придумать. Однако затем заставил себя успокоиться и огляделся. Камней в округе хватало, и многие из небольших были похожи на то, что мне нужно.

Теперь оставалось понять, сколько материала потребуется. И для этого мне был необходим инструктор.

– СИПИН, а ты даёшь инструкции по обработке кремня? – уточнил я.

– Я, конечно, всё могу дать… – отозвался тот. – Но чем точнее нужна инструкция, тем дороже она будет стоить.

– Стоить?

– Да, стоить! – отозвался тот. – Полное обучение работе с кремнем, на который ты смотришь, обойдётся тебе в сотню баллов. Будешь копить?

– Я лучше изведу весь кремень и сам научусь! – набычился я.

– Вот и правильно! – похвалил СИПИН. – Нечего простого робота всякой чушью нагружать.

Вопрос был решён: материала требовалось много. И, само собой, тратить световой день на то, чтобы осваивать ремесло камнетёса, я не собирался. Потому, собрав несколько кусков кремня и нежно прижимая их к груди, отправился в обратный путь.

Сгрузив в капсуле найденные булыжники, я вернулся на нужное место. И так, за десяток ходок, притащил достаточно камней для вечерних экспериментов. Пришлось, правда, ещё походить по округе и поискать что-нибудь, что помогло бы их обрабатывать.

Несколько округлых камней, несколько вытянутых… Они должны были стать моими инструментами в деле будущей обработки. Я примерно понимал, с чем мне придётся столкнуться, и поэтому знал, что искать.

Наконец, основательно завалив участок пола в капсуле, я снова двинулся к лесу. Каждый раз я выбирал один и тот же путь. И каждый раз моя скорость на начальном этапе возрастала. Даже шипящие черви больше не выползали мне навстречу. Видимо, поняли, что ловить им рядом со мной нечего.

И хорошо ещё, что каждый большой камень и каждую рытвинку, которую видел впереди, я сначала прощупывал копьём. Иначе бы этот день стал последним в моей жизни. Ведь когда копьё вместо пыльной, но твёрдой поверхности ткнулось во что-то пыльное, но более мягкое…

Я не растерялся! И почти сразу рванул назад. Вот только я был слишком близко к той твари, что выдавала себя за грязный валун. По форме она чем-то напоминала картофелину – вся такая продолговатая. Вот только размерами эта тварь была больше меня!

Она лежала в засаде. И ничем себя не выдавала ровно до того момента, как её вырвал из налёжанного места раздражитель – то есть, тычок острой деревяшкой. В один миг «картофелина» распахнула огромную пасть, выпустив по её краям две пары лапок – и попыталась сожрать моё копьё. Причём, ещё и активно пропихивала его внутрь своими «роторучками».

Копьё было жалко. Я выдернул оружие из загребущих лапок «картофелины», а потом дал дёру!

И тут же оступился, чуть не загремев между валунов… Это-то меня и спасло во второй раз. Смягчая удар, я перекатился боком, на миг посмотрел назад – и увидел, что «картофелина» выпростала из-под пуза последнюю пару конечностей.

Они были огромные, измазанные комьями грязи. Ещё и гнувшиеся, как у кузнечика, назад. И предназначенные для того же, для чего и у кузнечиков… Резко распрямившись, мощные ноги отправили огромную «картофелину» в прыжок. И закончиться, судя по траектории, он должен был прямо на мне.

Надо было бежать…

Но я не успевал встать на ноги. Слишком быстро всё произошло. И слишком быстро летела плотоядная тварь, уже заранее распахнув пасть. Я не успевал ничего… Только поглубже забиться в узкую щель между двумя валунами. И с перепугу выставить вперёд неказистое оружие, уперев его в валун.

«Картошка» влепилась ровнёхонько в то место, где я прятался. Точнее, прямо в измазанное своей же слюной копьё. Траектория прыжка была такой, что на острие «картофелина» нанизалась под углом. И деревяшка тут же жалобно затрещала, принимая на себя немалый вес.

Брызнула густая коричневая кровь. Да что там!.. На меня обрушился целый водопад, заливая грудь, лицо и руки… А зверюга заметалась, нанизанная, как бабочка на булавку. Копьё затрещало ещё жалобнее, а затем хрустнуло в последний раз – и переломилось.

А вот инопланетный хищник был ещё жив. Он щёлкал зубастой пастью, тщетно пытаясь съесть хоть что-то напоследок – не терять же зазря время, пока бьёшься в агонии. Кажется, копьё проткнуло зверя удачно, и оказалось несовместимо с дальнейшей жизнедеятельностью инопланетного организма.