Дальше шли союзники Рысевых — Морозовы и Оленевы. От них были наследники с женами. Боярич Александр от первых и боярич Андрей от вторых. Неудивительно, что эти стояли рядом, учитывая, что еще недавно Александр был женат на Анне, которая с ледком смотрела на него из-за спины Воронцова, а женой наследника стала сестра стоящего рядом Оленева. Чуть дальше расположились советники вольного города Тверда во главе со Ставром. Больше сюда никого не допустили.

Константин принимал поздравления, кивал, пожимал руки мужчинам и целовал пальцы женщинам. Его это все очень сильно утомляло, хотелось послать всех на хер, схватить Юлию и скрыться на машине, остановиться где-нибудь на берегу реки, разложить мангал и приготовить так любимые им шашлыки с уксусом и маринованным луком. Он всегда жарил шашлыки только так, по рецепту отца. Воронцов тряхнул головой, отгоняя эти мысли, сейчас не время для подобных. Наконец, все слова были сказаны, а руки пожаты.

Со стороны Юлии свидетельницей выступала Анна, со стороны Константина Радим.

Воронцов посмотрел на капище, он знал, что еще накануне гвардейцы Рысевых и Тверда оцепили остальные места силы, дабы никто не смог пройти первым планом и помешать церемонии. На всякий случай там, в изнанке, дежурили пять сильных городских ведунов.

— Ну что, любимая, остался последний шаг, давай сделаем его вместе.

Ответом ему были сияющие счастьем темно-синие глаза Юлии.

Глава тринадцатая

Границу места силы перешли все вместе, держась друг за друга.

— О, Черный Вран, — мысленно поприветствовал его Хранитель. — Вижу, у тебя сегодня день особенный, прими мое поздравление.

— Благодарю, — уважительно поклонившись, так же мысленно ответил Воронцов. — Ты прав, день особенный, мы ненадолго, сейчас клятву принесем, кольцами обменяемся и праздновать поедем.

— Большой путь ты прошел с того момента, как появился в этом мире, — заметил Хранитель.

— Скорее, пробежал, вечно опаздываю, — отшутился Воронцов.

— Ладно, не буду мешать, заканчивай церемонию.

Константин повернулся к Юлии, и Радим вложил ему в руку артефактные кольца.

— Лада постаралась? — поинтересовалась боярышня, разглядывая золотые ободки.

— Ну а кто еще? — усмехнулся Воронцов. — Щит с ответкой и маячок.

Юлия взяла его кольцо, побольше размером и с камнем поменьше.

— Я, боярышня Юлия Рысева, клянусь перед лицом богов быть верной женой…

Воронцов дождался, когда она закончит, и начал свою клятву:

— Я, боярин Константин Воронцов, клянусь…

И стоило ему договорить, как язык алого пламени, возникший из неоткуда, лизнул кольцо, лежащее на левой ладони. А потом скользнул в камень, и крупный брильянт сменил окрас на огненный. Тоже самое произошло с его кольцом, которое держала на ладони Юлия. А затем идолы окутались чистейшим огнем, а над капищем возникли две фигуры — Сварог в своем привычном обличии — могучий мужчина средних лет, светлые волосы прижаты на этот раз драгоценным золотым очельем, густая борода и брови. Одет он был как и раньше в рубаху и штаны, поверх них фартук, прожженный в нескольких местах, в руке огромный молот. А рядом с ним, держась за левую руку, стояла женщина неземной красоты в украшенном жемчугом и каменьями красном сарафане, а за спиной синий плащ, расшитый звездами, шлейф которого тянется по небосводу. Волосы цвета золота заплетены в толстую косу, которая была перекинута на грудь и спадала до «земли», ее глаза излучали свет, свет никогда не виданный никем из смертных.

— Подтверждаем клятву, — произнес Сварог громоподобным голосом, а Лада лишь кивнула, после чего взмахнула рукой, и людей осыпало золотой пыльцой, которая скрыла на мгновение богов, а когда та истаяла, то богов уже не было.

— Невероятно, — прошептал Радим.

— Благословение богов, — в тон ему в восхищении прошептала Анна, — и оно и нас коснулось.

— Обычный день боярина Воронцова, — неожиданно весело громко произнесла Юлия, после чего взяла кольцо с огненным алмазом и надела на безымянный палец правой руки Константина.

Константин взял ее кольцо и надел на безымянный палец жены. Несколько секунд смотрел в ее сияющие глаза и крепко поцеловал, завершая обряд.

— Поздравляю, — громко закричал Радим, когда влюбленные оторвались друг от друга, и полез обниматься. За время, что они летали туда-сюда, у них сложились отношения, в которых наедине не осталось никаких сиятельств и светлостей, когда вокруг нет посторонних, кроме ближнего круга, они были равны.

Анна же, заплакав обняла сестру, снова побежали по щекам соленые капли, и местная косметика доказала свою стойкость. Так, со слезами на глазах, она повернулась к Константину.

— В тот день, когда я увидела тебя, я еще не понимала, как много ты будешь значить для меня. Сами боги привели тебя в наш дом.

— И их доля участия в этом есть, — улыбнулся Воронцов. Он сделал шаг и обнял Анну. — Я верю, у вас с Радимом впереди долгая и счастливая жизнь в любви, и я рад, что смог помочь вам. А теперь пора возвращаться, — Константин посмотрел на явь с изнанки, вокруг капища было просто море теней, людей стало гораздо больше, все улицы и переулки забиты, даже крыши и окна домов. История с поселком Авии повторилась, только теперь в гораздо более крупных масштабах, и если до этого он мог спокойно пройти по улице, то теперь вокруг него будет собираться толпа.