– А кто такая Светка?

– Это я, – откликнулась обладательница красивых ногтей.

Она потянулась за чайником, объявила: «Схожу-ка я за водой», – и вышла из комнаты.

Я вышел вслед за ней.

Светка поджидала меня в коридоре с пустым чайником в руке.

– Ты частный сыщик? – спросила она, с любопытством разглядывая меня.

Для солидности я показал ей свое удостоверение.

– Прикольно, – оценила она.

Она продолжала изучать меня, что-то решая для себя.

– А что, если я знаю, где Лерка?

– А ты знаешь?

– Может, и знаю. Что мне будет, если скажу?

– А чего ты хочешь?

– Романтический ужин. Обещаешь?

– Легко, – заверил я.

– Здесь ты ее не ищи. Она работает и там же ночует.

– Зачем ей работать? У нее мать обеспеченная.

– Лерка зарабатывает, чтобы слинять подальше от мамаши. Говорит, в Америку уедет.

– Прикольно. А где она работает?

Она еще поколебалась, потом с ухмылкой махнула рукой:

– Ладно, записывай адрес.

Я записал.

– Скажешь там, что тоже пришел работать. Так когда будет романтический ужин?

– Как только денег заработаю. Сейчас я на мели, извини.

– Сволочь. Все вы, мужики, сволочи, – сказала Светка беззлобно.

– Зато я обещаю, что не выдам, кто меня навел.

– Нет уж, ты обязательно скажи ей, что это я ее сдала. Сделаешь?

– Легко, – заверил я.

Дом был в запустении, под снос, я с трудом отыскал нужный подъезд и квартиру. Однако новая железная дверь подсказывала, что внутри теплится жизнь.

Мне открыл мужчина лет пятидесяти, с желтушным лицом печеночника. Одет он был в потертый костюм с галстуком, как доцент дешевого вуза.

– Что вам угодно?

– Я хотел бы поработать.

Видно, мой вид плохо вязался с этим заявлением, потому что доцент не спешил впустить меня.

– А у вас уже есть опыт работы?

– А то! Я, можно сказать, родился на работе.

Доцент распахнул для меня дверь. Я оказался в коридоре огромной коммуналки. Я даже не знал, что такие еще сохранились.

– По правде говоря, это очень кстати. У нас ключевой исполнитель не вышел на смену, так что, если вы не против сразу приступить…

– Я готов!

– А какое у вас амплуа?

Это был вопрос на засыпку. Я решил не врать.

– Я детектив.

– Полицейский? Очень хорошо. У нас давно не было полицейского… – Роза Михайловна! – крикнул он в глубь квартиры. – У нас сохранился костюм нью-йоркского копа?

Роза Михайловна была полная женщина в толстых очках, по виду – зав. кафедрой из того же вуза, что и мужчина.

Она окинула меня взглядом.

– Да, ему должно подойти.

Она отвела меня в одну из комнат, где из огромного шкафа выудила театральный реквизит, действительно напоминавший форму американского полицейского.

– Переодевайтесь.

Я стал переодеваться, но замялся, когда увидел в комплекте черные стринги.

– А это обязательно?

Роза Михайловна поняла вопрос по-своему.

– Конечно, обязательно! Вам что, не сказали? У нас легкий жанр, полный контакт исключен. Стринги должны быть все время на вас. Вы меня поняли?

– Понял, не дурак.

– Ладно, когда будете готовы, идите вон туда. – Она указала на дверь, из-за которой доносилась музыка и выбивался яркий свет.

Шагнув в комнату, я споткнулся о протянутый на полу кабель, чуть не сбил осветительный прибор и в результате рухнул на кровать, где обнаружил Валерию, дочь судьи и студентку юридического вуза. Она лежала на боку с закрытыми глазами, изображая невинный сон. Из одежды на ней были только стринги – вроде моих, только в цветочек.

– Мотор! – крикнул доцент, который стоял за профессиональной камерой на треноге и, видимо, был режиссером и оператором в одном флаконе. – Импровизируйте, мне нужна импровизация! Включите фантазию!

Наклонившись над невинно спящей девушкой, я сказал ей на ухо:

– Валерия, я частный детектив – приехал, чтобы забрать вас и отвезти к вашей матушке.

Глаза девушки распахнулись. Она попыталась оттолкнуть меня.

– Пусти! Негодяй! Хам!

Пытаясь сдержать ее, я оказался на ней, растянувшись во всю длину.