— Помогите! Пожалуйста… Отвезите меня подальше отсюда! — ударившись о капот автомобиля, вскрикнула я.

Подняла голову и столкнулась с пронзительным взглядом голубых глаз. Неужели… Вишневский?! Сегодня он был в серо-голубой спортивной куртке, джинсах и кроссовках. Образ, далекий от того, что постила в интернет Алиса Фридман, немного сбил меня с толка, но это был Вишневский!

Дверца мгновенно открылась.

— Надо же, а я думал, наши неожиданные столкновения закончились еще вчера, — ухмыльнулся он.

Из пролета между корпусами показался Жоржолиани и двое его людей.

— Поезжай! Пожалуйста, поезжай вперед, у них есть оружие! — нырнув на переднее сиденье, хрипло заговорила я.

Несколько мгновений Вишневский оценивал ситуацию, а потом нахмурился и резко нажал на газ.

От сильного толчка меня вдавило в сиденье.

— Пристегнись, — приказал он, и я дрожащими руками нащупала ремень безопасности.

Нарушив правила движения, внедорожник резко развернулся на небольшом перекрестке и понесся вперед, оставив моих преследователей позади.

Мелькали машины, яркое солнце било через лобовое стекло прямо в глаза, отчего было совсем некомфортно, но я ничего не замечала. Я будто застыла.

На мгновение оторвавшись от дороги, Вишневский скользнул по мне озабоченным взглядом.

— Почему эти люди гнались за тобой, Анна? Ты ведь убегала от своего вчерашнего знакомого из ресторана?

— Меня ему продали… — не веря в свои слова, прошептала пересохшими от волнения губами я.

— То есть, как? — темная бровь моего спутника угрожающе приподнялась.

— Я не знаю! После того, как в моего отца стреляли, Жоржолиани ворвался в наш офис и заявил, что он хорошо за меня заплатил моей мачехе! Что отныне я его собственность… Мне удалось от него сбежать, но боюсь, это ненадолго.

Я поникла.

В машине воцарилось молчание.

Рассматривая летящие за окном пейзажи февральской оттепели с рваными облаками и гнущимися под порывами ветра деревьями, я вдруг поняла, что осталась совсем одна.

Впереди показалась автобусная остановка. Один за другим тормозили маршрутные такси, у обочины дороги вопреки правилам дорожного движения топтались люди.

Я несмело взглянула на Вишневского.

— Наверное, будет лучше, если ты высадишь меня здесь. Дальше я сама. Спасибо, что помог.

Он усмехнулся.

— Без документов, без денег, без верхней одежды? Жоржолиани поймает тебя в два счета!

— Я ему не дамся.

Вишневский скептично покачал головой.

— Мне кажется, ты не совсем понимаешь, что тебя ждет, если ты окажешься в его власти. Ты сейчас балансируешь на краю пропасти! Один неверный шаг, и все. Даже если твой отец пойдет на поправку, будет поздно. Тебя никто не найдет!

Автобусная остановка осталась позади. Я почувствовала, что дрожу всем телом.

Его откровенный взгляд скользнул по моему обнажившемуся плечу, и я задрожала еще сильнее.

— Тебе холодно, Анна? — его чуть хриплый, бархатный голос в сочетании с пронзительной голубизной глаз заставил меня нервно сглотнуть.

— Нет, совсем не холодно…

— Но ты дрожишь!

— Говорю же, мне не холодно!

Мне и вправду было не холодно. Просто его близость, этот откровенный взгляд, терпкий и холодный аромат мужской туалетной воды будоражили что-то запретное и сладкое одновременно. Он сам, его образ пробирались под кожу и рассыпались тысячами необъяснимых мурашек.

— Куда ты меня везешь?

— Мы направляемся в яхт-клуб «Империя».

Я хотела что-то сказать, но осеклась и замолчала. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Как будто проклятый ледяной аромат его туалетной воды заморозил мое тело и мозг, не оставляя ни единого шанса пошевелиться. Яхт-клуб «Империя»! Злачное место, в котором круглый год развлекаются богатые яхтсмены!

— Тебе там понравится, — уверенно произнес Вишневский и нажал на газ.

??????????????????????????

— Постой! Я туда не поеду… — я в отчаянье вцепилась ногтями в его жилистое запястье.

— Боюсь, для тебя это единственное безопасное место, — остановив взгляд на моих пальцах, сурово произнес он.

— Нет! Отвези меня домой! Я уверена, сегодня в офисе произошла какая-то ошибка! Скорее всего, Бэлла сейчас на пути в больницу к отцу. Жоржолиани блефовал! Она не могла меня ему продать!

— Я не стану удерживать тебя насильно, Анна. Мне не сложно подвезти тебя к дому. Но твое решение – фатальная ошибка.