Вишневский… он меня привлекал. Он был красив, богат и он был старше. Его умелые поцелуи и ласки сводили меня с ума. Но я понимала — получив долгожданную свободу, Вишневский не станет связывать себя новыми обязательствами. А я слишком горда, чтобы стать бесплатным приложением к его жизни. Поэтому, как только что-нибудь изменится в лучшую для меня сторону, я покину его яхт-клуб.

Я склонилась над тюльпанами и втянула их аромат.

Да, я так и поступлю. Быть игрушкой богатого холостяка я не планирую.

Дверь ванной комнаты бесшумно распахнулась. В гостиной снова появился Вишневский. Я обернулась и вспыхнула: всю его одежду составляло полотенце, обернутое вокруг бедер. Крупные капли тонкими струйками стекали по его влажной коже.

Из окна пахнуло бризом, и от прохлады по моей коже побежали мурашки. Под плотным шелком сорочки против воли начали проступать очертания груди.

Взгляд Макара вмиг потемнел.

Ловко поймав мое запястье, он привлек меня к себе.

— О чем ты размышляла, пока меня не было, Аня? Почему ты так растеряна?

— Я думала об отце и о крестной. А еще – о том, что ты наконец, свободен от жены, и я не хочу мешать тебе строить новую жизнь.

— А разве я сказал тебе, что собираюсь строить новую жизнь без тебя? — удивленно приподнял бровь он. — Кажется, я сказал, что мне нужна ты. Вся. Или ты думаешь, что я поехал и сделал за час то, с чем сражался целых полгода, просто так?!

Его глаза гневно сверкнули. Горячее дыхание опалило мою шею, и по коже полетели искры.

Я напряженно сглотнула, и ощутила, как по телу прокатилась дрожь.

Его губы скользнули по моей шее, отчего кожа покрылась мурашками. Цепкая хватка не ослабла, нет. Напротив, он привлек меня к себе еще ближе. Поцелуй – резкий, жаркий – накрыл мой рот, не давая возможности увернуться. Его язык принялся дерзко играть с моими губами и языком.

Его руки коснулись спины. Они гладили, ласкали, и я постепенно сдавалась.

Его пальцы осторожно опускали тонкие бретели платья и скользили по обнаженным плечам, играя и дразня.

Губы Вишневского оставили мой рот и теперь усыпали поцелуями шею и плечи.

Шелк скользнул вниз, обнажив округлую грудь. Макар пронзил меня полным вожделения взглядом и медленно провел ладонью по моей обнаженной спине. Вторая рука накрыла грудь и легко смяла, сжав сосок подушечками пальцев.

Мое дыхание начало сбиваться. Тело окутала сладкая истома.

Жгучее томление поднималось откуда-то снизу и лишало способности мыслить. Я отзывалась на каждое прикосновение, на каждый поцелуй.

Сжимая и покручивая тугие соски, он будто толкал меня в гущу неведомых доселе ощущений.

Я больше не боялась. Внутри меня медленно разгоралась странная жажда. Она заставляла плавиться в его сильных и умелых руках.

Его глаза стали еще ярче. В них горело желание, которое передавалось мне по кончикам нервных окончаний, как по оголенным проводам.

Внизу живота что-то скручивалось в клубок и пылало. Я хотела его…

Накрыв мой рот властным поцелуем, он неистово ласкал мою обнаженную спину и грудь. Кожа горела от его прикосновений, дыхание сбилось, но жажда казалась нескончаемой. Порочные поцелуи и бесстыдные прикосновения Вишневского проникали в мое тело, и я уже ничего не могла с собой поделать.

Хрипло выдохнув, он заглянул мне в глаза. Мой кричащий взгляд, дрожащее в его объятиях тело – и жемчужный шелк соскользнул по бедрам вниз.

Подхватив меня на руки и крепко прижав меня к груди, он уверенно понес меня в свою спальню.

Я обвила его шею руками и прикрыла глаза.

Дверь спальни захлопнулась. Окутанная полумраком, я оказалась на застеленной плотным темным покрывалом мужской постели.

Макар нависал надо мной. Его руки неистово ласкали меня, оглаживали, заставляли кусать губы и выгибаться им навстречу.

Тяжелая рука властно легла на низ живота и отодвинула ажурную ткань трусиков. Его голубые глаза неотрывно следили за моей реакцией. Я вздрогнула и замерла.

Притянув меня к себе, Макар снова принялся терзать мой рот поцелуями.

??????????????????????????

Я сдавалась. От его жадной страсти внизу живота все сводило желанием.

Пальцы его рук умело преодолели кружевное препятствие и нежно раздвинули губки.

С его губ сорвался чуть хриплый шепот, но я не различила слов.