– Заходи-заходи, не стой на пороге. Мой сын говорил, что ты зайдешь Анетта.
– я приятно улыбнулась, что ж, мне повезло что Тони обо всем позаботился и мне не придется объясняться.

– Здравствуйте, миссис Линтон.

– О-о, нет, Анетта, прошу, называй меня Эстер. Пусть я и старая женщина, но в душе я все еще девчонка.

Я счастливо улыбнулась, понимая, что мне ужасно нравится эта простая и веселая женщина.

К моему приходу был разлит чай, мой любимый каркаде, должно быть Тони рассказал ей об этом. В очередной раз я возблагодарила Бога за то, что у меня такой великолепный друг. Отпив глоток из кружки, я обнаружила, что в чае именно две ложки сахара, что тоже соответствует моим предпочтениям. Сомнений не осталось, Тони рассказал об этом маме. Он такой чуткий, понимающий, а ведь мы лишь однажды пили с ним чай у меня дома, когда готовились к экзаменам.

На столе, к чаю, были несколько видов печеных пирожков с изюмом и яблочным повидлом, а также с маком и курагой. В кухне было необычайно уютно и так пахло свежеиспеченным хлебом и пирожками.

– А что тебя привело в наши края? – спросила Эстер, отпивая глоток из кружки. Я чувствовала, что Эстер могу рассказать что угодно, она, как и ее сын были очень приятными людьми и располагали к себе.

– Я приехала познакомиться с родственниками парня. Но случилось так, что я совсем не понравилась его тете и она возненавидела меня. Она сказала неправду моему парню, а он поверил… Я не смогла находиться в их доме… - не замечая слез, я плакала, прикрыв глаза руками. Эстер поднялась со своего места и обняла меня за плечи.

– Ну-ну, Анетта, твой парень болван, он не заслуживает тебя… его злая тетка ответит за все. Ну же не плач, я сделаю тебе успокаивающий чай.

– Не беспокойтесь, Эстер. И простите за эти слезы…

– Ничего, милая. Это крик души, я понимаю. А что это за семья?

– Ливарт. – по ее искривленным губам я поняла, что она знакома с ними и мнение о них у нее плохое.

– Я хорошо знакома с ними и знаю, что эта женщина властная и неприятная. Она со свету сживет кого угодно, если этот человек придется ей не по душе. Мне жаль ее мужа, хороший он мужик, да только пляшет под ее дудку. – она погладила меня по руке, и я почувствовала ее поддержку. – От таких людей нужно держаться подальше. Я уверена, дорогая, ты еще найдешь того, кто оценит тебя по достоинству.

– Спасибо за вашу поддержку.

– Ты подруга моего Тони. И ты мне очень нравишься. – она подмигнула мне, и я тепло улыбнулась этой женщине.

– Почему вы не мама Амита!
– простонала я.

– Потому что я – мама Тони. – улыбнувшись мне, она игриво подмигнула.

– У вас есть еще дети?

– Нет, Энтони мой единственный сын. Он достался мне с большим трудом из-за поздней беременности. Я родила его в сорок лет.

– А где ваш муж?

– Незадолго до рождения Тони, Джеймс погиб при исполнении. Он был полицейским.

– Извините, мне очень жаль…

– Ничего, дорогая. Я научилась справляться со своей болью.

– Вы воспитали сына замечательным человеком.

– Да, Тони моя отрада, я очень горжусь им. – глаза женщины наполнились гордостью.

– Вы живете здесь одна?

– Не считая кота, да.

– А почему бы вам не перебраться поближе к Тони, здесь ведь так одиноко.

– Одиноко, но я корнями приросла к этой земле и не смогу уехать отсюда. Сдвинет меня только что-то значимое. А что ты думаешь о Тони?

– Тони хороший человек и прекрасный друг, с ним весело и интересно.

– Тебе он нравится? – без обиняков спросила она.

– Он прекрасный, но я воспринимаю его только как друга.

– Вот как, очень жаль Анетта. – мне даже показалось, что она очень расстроилась, услышав мой ответ.

Мы болтали до глубокой ночи, Эстер показывала детские фотографии Тони, и я с теплотой подумала, что в детстве он был очень симпатичным мальчиком. Огромные глаза и озорная улыбка – делали его невероятно смышлёным. Эстер с улыбкой рассказывала, что какое-то время прохожие путали его с девочкой, хотя одежда была мальчишеской. Эстер очень любила Энтони, все говорило об этом: теплота в ее голосе, то, как она нежно смотрела на его фотографии, гордость в словах, улыбка… Видно, как они привязаны друг к другу… на мгновение я даже позавидовала их связи, которая могла бы быть и у меня, будь мои родители живы.

Приятно пообщавшись, Эстер отвела мне комнату Тони для ночлега. Осматривая стены, мебель и интерьер, я многое узнала о хозяине комнаты. Комната выдержана в синих тонах, Тони покупал одежду исключительно этого оттенка, и я пришла к выводу, что его любимый цвет – синий. Ему нравилась группа O-Zone, плакаты которых красовались на стенах, хотя группа еще в двухтысячных распалась. Аккуратный и педантичный, любил чтобы все было на своих местах. Дружелюбный, о чем свидетельствовали снимки на полках, где он обнимается со своими друзьями и на устах его счастливая улыбка. Тони нравились детективы, на книжной полке были в основном только они. Ему нравилась астрономия, это я поняла, увидев телескоп и гору учебников с множеством закладок. Видимо, их обладатель ни один час убил на их изучение.

Я находилась в комнате человека, который очень умен и любит учиться… этот человек ни за что не смог бы провалить экзамен. Это я поняла в тот момент. Энтони не был честен со мной, но что он хотел добиться, попросив меня позаниматься с ним? А я-то была поражена тем, как он сумел сдать экзамен так хорошо. Теперь понятно. Может Амит был прав насчет него? И Тони лишь хотел уложить меня в постель? Нет! Тони никогда ни словом, ни делом не намекнул на то, что желает чего-то большего, чем просто дружба. Тони единственный, кому я могу доверять, усомниться еще и в нем – слишком больно.