– За что, Амит? – заплакала я.

– Ты еще спрашиваешь? Маленькая шлюха! Лицемерка! Тварь!
– его глаза были безумными и злыми, с каждым сказанным словом, он наносил мне удар: лицо, грудь, ноги, руки, не важно, он бил так, будто желал забить меня до смерти. Интуитивно я согнулась в позе эмбриона, пытаясь защитить органы живота и груди.

В тот момент в моем сердце образовалась пустота и мне стало все равно, я просто молилась, чтобы это поскорее закончилось. Боже! Даже в самом страшном сне я не представляла, что когда-нибудь Амит может сделать нечто подобное. Я всегда считала, что только звери способны на такой поступок, но со мной это сделал тот человек, от которого ждала такого меньше всего.

Когда Амит выместил свое зло, он оставил меня почти мертвую умирать в своей квартире. Из-за избитого лица, я ничего не видела, только маленькая щелочка, через которую смогла разглядеть свой телефон. Дрожащими, слабыми руками я нашла номер и позвонила…

Вскоре дверь распахнулась. Я с содроганием подумала, что это Амит, но разглядела другое лицо… С облегчением прохрипела:

– Тони! – он подбежал ко мне, его глаза застыли от ужаса при виде моего избитого тела. Я была без одежды, вся в крови, но в тот момент меня это совсем не волновало.

Тони отвез меня в ближайшую больницу. Всю дорогу он успокаивал меня, гладил по волосам. Я тихо рыдала, хотя соленые слезы попадали на ссадины и причиняли боль.

Потеряв сознание, я очнулась лишь спустя неделю. Словно надев на себя кокон, я перестала чувствовать боль, физическую, душевную и сердечную.

– Очнулась, наконец, дорогая! – отек глаз немного спал, поэтому я без труда рассмотрела женщину, что сидела у моей постели. Эстер.

– Где я?

– Ты в больнице, милая. – Эстер погладила меня по волосам.

– Что со мной? Что случилось?

– Разве ты не помнишь? – картинки одна за другой всплывали в моем сознании, и я горько осознала, что кошмар, который, казалось, был сном, оказался явью. – у тебя сломано несколько ребер, множественные гематомы, ссадины и…

– Где Амит? – прошептала я дрожащими губами.

– Твой Амит, дорогая, оказался ужасным человеком. – я молчала, понимая всю справедливость этих слов.
– Он психопат, Анетта, таких как он нужно изолировать от общества.

– Псих?

– В тот день, когда он сделал это с тобой, Тони обратился в полицию. Когда полицейские начали искать его, то нашли в темном переулке. Он бился головой о стену, что-то бормоча под нос. Они отвезли его в психбольницу… От полицейских я услышала, что он уже состоял ранее на учете.

Неужели то, что говорит Эстер правда? Жестокость в детстве и избиение Эрика было единственным, что наталкивало на девиацию, но ко мне он всегда был добр…до того дня… но этот взгляд…жестокость, с которой он избивал меня, бешенные налитые кровью глаза, это не глаза нормального человека…

– что ты собираешься теперь делать? У тебя скоро будет малыш, ты должна все хорошенько обдумать.

– Что вы только что сказали? – переспросила я, чувствуя шок.

– Что ты должна все обдумать.

– Нет, я не о том. Что вы сказали до этого.

– Что у тебя будет ребенок… - увидев мою реакцию, Эстер поняла, что я ничего не знала. – разве ты не поэтому защищала живот? – Я приложила руки к животу. Амит все-таки добился своего… но это не привяжет меня к нему. Не после того, что он сделал.

После визита Эстер, ко мне в палату пришла полиция. Им нужны были мои показания относительно того, что произошло той ночью, когда Амит избил меня. Я рассказала всю правду, но заявление писать не стала. Они посчитали, что Амит запугал меня, но это было не так. Он был болен, поэтому так сделал. Я не оправдывала его жестокость, но понимала, что будь нормальным, здоровым человеком - никогда не поступил бы так.

– Скажите, когда вы жили с ним, он проявлял жестокость? – допытывался инспектор.

– Нет. – покачала головой я. – Амит всегда был добр ко мне. Он действительно в больнице?

– Пока да, но долго держать его не станут…

– Чем он болен?

– Неконтролируемые приступы агрессии, с причинением вреда другим.

– Вы уверены?

– Да, врачи подтвердили это. Он состоял у них на учете.

Когда за полицейскими закрылась дверь, ко мне пришел Тони, он был необычайно серьезен, видно, что его заботило мое состояние. Я почувствовала некоторую неловкость в общении с ним, учитывая в каком виде он меня видел. Приняв решение не думать об этом, я заговорила как ни в чем не бывало.