– Я… пойду схожу в душ, – сказал Павел.

– Конечно, – ответила Аэлита, взяв со столика стакан, в котором уже была вода и стала морщась глотать одну таблетку за другой. Павел, понаблюдав за ней пару секунд, отправился в ванную.

За пару дней он успел соскучиться по своей ванной комнате, которая была обставлена всеми необходимыми вещами. Так получилось, что ванные в гостевых комнатах не были оборудованы шампунями, бритвами, мылом, зубными щётками и всем остальным. Кое-что он купил в магазине, но мелочи вылетали у него из головы. Однажды ему даже пришлось воспользоваться губкой для мытья посуду, чтобы намылить гель для душа.

Когда он вышел из ванной, Аэлита по-прежнему читала книгу. Он забрался в кровать, при этом внимательно наблюдая за ней.

Через пару секунд она немного задвигала руками и ногами, и её взгляд стал бегать по странице книги то вверх, то вниз. Она отложила книгу и посмотрела на него.

– Ты не боишься от меня заразиться?

– Нет, иначе я бы не пришёл к тебе.

Она посмотрела на него, сдвинув брови.

– Скорее выключай свет и засыпай, – сказал Павел. – Спокойной тебе ночи.

Он положил голову на подушку и, накрывшись одеялом, стал укладываться.

Щелчок и свет погас.

– Ты тоже не будешь бояться от меня заразиться, если я лягу поближе к тебе? – услышал он её слова.

Господи, и что за голос у неё вдруг открылся… Она никогда не говорила так мягко, нежно и проникновенно. Да и ещё её голос звучал в полной темноте и тишине… Ему следует быть осторожным. Ещё парочка таких фраз, которые, как он не сопротивлялся, но неизбежно попадали ему в самое сердце, и он забудет обо всех её последних выходках.

Павел приподнял голову и посмотрел на тёмные и размытые очертания её силуэта. Потом он приподнял угол одеяла. Она придвинулась к нему и с кошачьей грацией уложила голову к его плечу, сложив кулачки прямо у себя перед носом, коснувшись его груди. Павел никогда не был романтиком, но в тот момент ему вспомнились обрывки сентиментальных романов, которые он откуда-то подхватил за свою жизнь. Ему показалось, что его сердце забилось не просто сильнее, а с новой силой, потому что к его телу присоединилась его долгоотсутствующая часть.

Он укрыл её краешком одеяла и его угол загнул за её спину. От этого она немного зашвырялась, пытаясь поуютнее устроиться. Потом её дыхание стало плавным, и еле слышно она произнесла:

– Спасибо тебе за всё… – а затем, по-видимому, сразу же задремала.

Павел медленно провёл рукой по её голове и поцеловал в макушку.

Наверное, в ту же секунду сон завладел и им.

***

Когда Аэлита начала идти на поправку, Павел позволил дочери её навестить. Эмма сильно испугалась, потому что подумала, что инопланетяне что-то сделали её маме. Аэлите, чтобы успокоить взволнованного ребёнка, пришлось выдумать историю о том, как ей удалось спасти мир от инопланетян.

С каждым днём состояние Аэлиты улучшалось. Только побаливало колено, и она испытывала слабость.

Теперь Павел заходил к ней каждый день, и они говорили о прошедшем дне. Иногда к ним присоединялась Эмма, которая своим задором вносила веселье в их компанию.

Павел оставался с ней на ночь, когда Аэлита его об этом просила. Она должна была признать, что ночи, проведённые без него, были тревожными, а её сон был поверхностным и беспокойным. Но она не могла просить его оставаться с ней каждую ночь. Потому что, когда она его об этом просила, то наблюдала за задумчиво-сопротивляющимся выражением на его лице. Нет, она не имела права злоупотреблять его добротой.

Конечно ни о какой физической близости между ними в эти ночи не могло быть и речи. Павел никогда бы так с ней не поступил из-за её болезни. Да и причём тут её болезнь, когда между ними выросла целая стена из вопросительных знаков.

***

Окончательно выздоровев, Аэлита решилась поговорить с Павлом. Этот разговор должен был окончательно расставить в их отношениях всё по местам.

Однажды Павел после работы зашёл к себе в кабинет. Аэлита подождала минут десять и отправилась за ним.

Уже приоткрыв дверь до неё вдруг дошло что она даже не подумала о том, чтобы переодеться. На ней была пижама с длинными рукавами и свободными штанами бледно-голубого цвета. Нет, ей не об этом сейчас нужно думать…

Войдя в кабинет, она увидела, что Павел сидел без света в полумраке и не был окружён рабочей обстановкой: на столе – идеальный порядок, компьютер выключен. Он просто сидел за столом, тупо уставившись в пол.

– Я не помешаю? – спросила она, хотя знала, что если и могла помешать, то только его размышлениям.