Неужели я умудрился так сильно запугал других?! Но ведь… я никогда не ставил себе такую цель! Ах да… не лично я, а мои излишне фанатичные подданные. Вообще, иметь их в соседях — одно удовольствие. Работящие, серьёзные, следящие за чистотой себя, собственного дома и округи, без вредных привычек и ответственно относящиеся к делу — это те добродетели, которые я регулярно восхваляю на своих выступлениях.

Но вот с теми, кто так или иначе позволяет себе причинять общинам зло, обходиться с ними против законов короля, нелестно высказываться о их вере, либо обо мне самом… происходят самые разные события. Бывает лишь молчаливый гнев, а бывает и открытое нападение с применением оружия. В некоторых случая, это доходило до того, что общины открыто уничтожали и выгоняли, но подобное было редкостью, ведь «правила поведения» при общении с ними были крайне просты. А в качестве работников, как уже упоминал, люди были выше всяких похвал.

До общения с Ишпакаем я думал о том, чтобы провести некоторую реорганизацию, но сейчас, когда начал осознавать, что мне необходимо распространять своё религиозное влияние, понял, что такая агрессия — даже хороша. Со временем все просто примут этот факт, либо окончательно их истребят. Но последнее — сомнительно. Лордам проще получать с трудоспособного населения налог и плевать на остальное с высоты своего замка. А с септонами я уже договорился…

По поводу же «отстаивания своих прав» у искренне верующих в «Небесного Клинка», не было исключений. Как однажды я стал свидетелем разговора Демея и одного из моих лордов-вассалов, который произошёл ещё в прошлом году.

— Лорд Гэвин, вы ошибочно принимаете моё поведение за недоверие лично к вам. Как и всякий представитель «Небесного войска» и служитель господина Моустаса, я подвергаю анализу и ищу признаки слабости и греха в каждом. В каждом, включая себя, — мужчина с нажимом произносит последнее слово. — Я бы сказал, что именно «Демей» — первый в моём списке подозреваемых. Каждый день я наблюдаю за ним, отмечая каждый проступок, колебание, слабость, и готовлю достойное наказание. Так было и так будет.

— Разве так бывает? — удивился лорд, — что же тогда для вас высшая ценность?

— Правила, устанавливаемые нашим богом — «Небесным Клинком». Лишь это и только это является главным.

Тогда я не захотел показывать им, что стал свидетелем этой беседы, хотя не думаю, что подобное хоть как-то повлияло бы на моего первого помощника.

Впрочем, по возможности я стараюсь держать своих людей в рамках, но исключения бывают, с этим ничего нельзя поделать. К тому же, сейчас такое время, что не всегда получается, как в моём прошлом мире, «подставить другую щёку». Я не ращу «терпил», наподобие Титоса, ведь моя паства — это те люди, которые показывают своим поведением и меня самого, своего «бога».

Мысли промелькнули в голове за долю секунды, не давая мне «выпасть» из разговора.

— Вера в «Небесный Клинок» не запрещает ничего, лорд Редвин, — негромко отвечаю ему я, — но пьянство не включено в наши добродетели. Причина именно в этом.

Просторец слегка напрягся.

— Пьянство, говоришь? — ага, чувствуется намёк на конфликт. Нужен ли он мне?

— Пьянство, лорд Редвин, — уверенно киваю ему, — никогда не доводит до добра. Снижает продолжительность жизни, плохо отражается на здоровье и памяти, вызывает тремор и дрожь в конечностях, и конечно же… снижает либидо.

Его недоуменный взгляд насмешил меня.

— Член не будет стоять, — разъяснил ему по простому, чем вызвал хохот людей вокруг, — приятно было пообщаться, — ухожу я от не слишком приятной мне компании. Подойду лучше к Кивану, а то что-то он сидит в одиночку, даже странно. Не за турнир же переживает? Выбили его конечно быстро, но он никогда не позиционировал себя как турнирного бойца. Сейчас и вовсе, непонятно зачем, участвовать пошёл… Вот Тигетт добрался до шестого дня. Практически до «полуфинала», можно сказать…

Потрепавшись «о жизни» с парнем, замечаю группу северян, среди которых и Джораха Мормонта, отчего вспоминаю о своём желании пообщаться с Мейдж. Найти бы её только… хотя, вряд ли эта женщина пришла на пир в платье. Судя по всему, не переваривает она подобные вольности.

Бросая взгляд по огромному залу, мне удаётся наткнуться на неё, сидящей среди нескольких бородатых мужчин и что-то негромко обсуждавших. Не теряя времени, подхожу ближе.

— Приветствую лорды, сиры, леди, — по военному коротко кланяюсь я этим людям, — вы танцуете, леди Мормонт? — бросаю взгляд на женщину. Она выглядела не только симпатично, но и достаточно внушительно. На лице виднелся успевший побелеть шрам, а ладони на руках были жёсткими и даже на вид грубыми. Но женственные черты всё равно прослеживались. Она не была «мужиком в юбке», как описывали ту же Бриенну, но несомненно была к этому близка.

— Если вас не смущают отдавленные ноги, лорд Моустас, — усмехнулась она, легко поднимаясь со скамьи.

Сидящие рядом северяне приподняли кубки в мою сторону, ехидно ухмыляясь на то, как мы взялись за руки и пошли на местный «танцпол».

Скажу честно, я сам, со времён уроков Кайлессы, ещё в Королевской Гавани, не сильно продвинулся в искусстве танца. Радовал факт того, что к этому времени все успели так перепиться, что уже мало обращали внимания на попадание в такт. А сейчас и вовсе, едва ли не в центре зала отплясывал здоровый и толстый лорд Дарри, чуть ли не расталкивая локтями остальных, чем невольно вызывал громогласный хохот.