Скрипнул зубами от злости и поймал себя на мысли, что на остальное, не касающееся собственного восстановления, мне как-то резко стало плевать. Мда… хотел ведь «мира во всём мире», корчил из себя всего такого благородного. А чего бы и не покорчить, когда всё шло так, как мне и хотелось? Если же не так, то я откатывался и делал, чтобы шло «так»! В столь приятной ситуации можно и остановиться, да осмотреться вокруг. Поглядеть, как живут другие, подтянуть их до своего уровня, подтереть сопли вассалам, помыть морды грязных крестьян, научить купцов считать золото… Почему нет? Я мог себе это позволить! Мог позволить себе слабость, жалость, сострадание…

Сейчас не могу. Я признаю, что разменяю и тысячу и десять тысяч людей, чтобы восстановить хоть часть сил. Чтобы перестать чувствовать боль, снова стать нормальным, прежним.

Я… эгоист? Да, не стану это отрицать. Но не просто эгоист, а эгоист, обманывающий самого себя. Лицемерный и в чём-то жалкий. Что я хотел? Управлять миром? Развивать его? Нагонять прогресс?

Хе-хе-хе…

Всё будет, но после лечения, я — в приоритете… Потому что в этом мире, лично для меня, нет никого важнее… Лишь я… а потом, когда-нибудь, не на первом месте уж точно, идут другие.

Кем я могу пожертвовать? Наверное… наверное кем угодно. Делает ли это меня лучше или хуже? И да, и нет. Я — человек, типичный, со всеми его слабостями, недостатками и преимуществами. Моя травма просто сняла слой лоска, который я нанёс поверх своей души. Оголила истинного меня.

Вот я! Смотрите! Я буду убивать других людей, невиновных, чтобы иметь шанс вылечиться самому! Кто бы не стал?! Предложи безногому вернуть конечности, так он лично перегрызёт за такой дар глотку любому, на кого укажет палец целителя.

Точно также поступлю и я. Буду охотиться на магов, чья вина будет лишь в том, что имеют дар… И я буду делать это успешно, потому что пробился на вершину власти и получил все необходимые инструменты контроля.

Улыбка появляется на губах. Жёсткая, грубая, самодовольная…

Ничего, всё наладится, я справлюсь с этой проблемой. И следующей, которая непременно на меня упадёт, не может не упасть! Потом ещё раз и ещё, ещё…

В голове возникли давно забытые строчки, некогда прочитанные мною там, в прошлом мире… Почему-то разум возвращается к ним, находя приятными, простыми и отражающими собственные чувства в данный миг:

«Я люблю такие игры,

Где надменны все и злы.

Чтоб врагами были тигры

И орлы!

Чтобы пел надменный голос:

«Гибель здесь, а там тюрьма!»

Чтобы ночь со мной боролась,

Ночь сама!

Я несусь — за мною пасти,

Я смеюсь — в руках аркан…

Чтобы рвал меня на части

Ураган!

Чтобы все враги — герои!

Чтоб войной кончался пир!

Чтобы в мире было двое:

Я и мир!»

Строки буквально пышут злобой… или мне так лишь кажется? Может быть. Но собственные чувства не обманешь, я проникся ими и хочу… хочу верить, что иду по правильному пути.

Что останется в конце, когда я убью всех? Это ведь так просто — убивать… Колдунов, непокорных одичалых, недовольных властью — неважно чьей: моей или королевской. Все пойдут под нож.

Глупо… или правильно? Они или я? Выбор без выбора, ведь любой, в первую очередь, спасёт самого себя, это аксиома, особенно, когда на кону жизнь. А мне нужна моя сила, мне нужна власть и выздоровление. Мне необходимо спасти этот мир, даже если, в ходе «лечения», придётся отрезать ему обе ноги и руки. Он выживет. Контуженный калека, что станет мочиться под себя, но выживет! Я спасу его!

Негромко рассмеявшись, прикрыл глаза и, откинувшись на мягкие сидения кареты, начал знакомый и уже надоевший процесс восстановления собственного источника сил.

Королевская Гавань, взгляд со стороны

С самого раннего утра армия медленно стягивалась к столице. Вначале её окружили всадники, которые разогнали пытающихся попасть в город крестьян. Это всё равно было бессмысленно — ворота уже были закрыты, но простые работяги продолжали колотиться в них, едва ли не умоляя себя впустить. Они были уверены, что мятежная армия принесёт им лишь смерть.

Однако, первые смерти принесли именно Золотые Плащи и помогающие им таргариеновские солдаты. «Защитники города» начали обстрел крестьян из луков и арбалетов, тем самым превращая их в ежей, бессмысленно лежащих под высокими стенами.

Только тогда люди осознали, что оказались зажаты между молотом и наковальней. Тогда они и бросились бежать, молясь Семерым, «Небесному Клинку» и всем, кто мог бы им помочь. И молитвы были услышаны, так как всадники, заполонившие окрестности столицы не тронули людей, стремительно прятавшихся в Королевском Лесу.