Олимпийский новичок, Энди Фостер, провела гораздо больше времени в своих бутсах, чем в постели. За двадцать один год ее пятничные вечера были больше наполнены блокированием ударов, чем их принятием. Но сейчас, когда приземлилась в Рио, она готова проверить, правдивы ли все слухи про Олимпийскую деревню:
спортсмены — сексуально-озабоченные маньяки…
олимпийский комитет раздает презервативы, как конфеты…
игры продолжаются после того, как вручены все медали…
Пока Энди прогуливается между гранью слухов и реальностью, она встречает на пути Фредерика Арчибальда, титулованного олимпийского пловца и обладателя сексуального британского акцента — слишком плохо, что он недоступен, можно назвать это «все сложно», даже не пытаясь объяснить.
Другим словом: под запретом.
Не имеет значения, что его пресс может принести мир на ближний Восток, а от улыбки краснеет сама королева; Энди полна решимости концентрировать свое внимание на поле. Но деревня маленькая. Удушающе маленькая. Куда бы Энди ни пошла, Фредди оказывается там — без рубашки, мокрый после бассейна и полный решимости показать ей совершенно новое значение фразы «международные отношения».
Автор: Р. С. Грей
Название: «Летние игры: Забить гол»
Серия: Летние игры. Книга первая
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Перевод: Matreshka (1-16 гл.), Даша М (с 17–24 гл.), Анна Барановская (с 25–28 гл.), Виктория Горкушенко (с 29-эпилог)
Редактура: lilly_foks(1-16гл.), Анжелика (с 17–24 гл.), Дарья Писмарева (с 25–28 гл.), Sunshine (с 29-эпилог)
Вычитка: Виктория Горкушенко
Оформление: Виктория Горкушенко
Переведено для группы: vk.com/stagedive
Глава 1
Энди
Все слышали слухи об Олимпийской деревне — не об удобствах мирового класса или изобилии пищи, а о том, что происходит в постелях у спортсменов, как только они возвращаются с тренировок.
Спортсмены — сексуально-озабоченные маньяки…
Олимпийский комитет раздает презервативы, как конфеты…
Игры продолжаются после того, как вручены все медали…
В 2000 году МОК, по официальным данным, распространил семьдесят тысяч презервативов. Должно быть, они почувствовали, что стены дрожали сильнее, чем ожидалось, поэтому приказали распространить еще двадцать тысяч после первой недели соревнований. Для игр в Сочи и Лондоне они подняли планку до более чем ста тысяч презервативов для шести тысяч участников, присутствующих на играх, и если подсчитать, то это 16–17 «любовных перчаток» на каждого спортсмена для мероприятия, которое длится меньше месяца. Поэтому, слухи это или нет, но сообщение звучит четко и ясно: пламя горит, так пусть начнется игра.
Кинсли Брайант, моя наставница в женской футбольной команде, убедила меня, что все слухи о деревне — правда. Она участвовала в последних летних играх и была свидетельницей этих событий, но все было по-другому. Ее первые игры были в пристойном Лондоне. На этот раз мы были в солнечном Рио-де-Жанейро, в городе, который хорошо знаком с развратом. Когда мы вышли из самолета, я сразу же ощутила волнение, витающее в воздухе. Туристы и спортсмены торопились пройти таможенный контроль. Кругом оживленная толпа, и стоящий в воздухе гул от разговоров на разных языках.
На улице я сделала глубокий вдох, пытаясь разобраться, что происходит. Уличные торговцы кричали, привлекая наше внимание: «Красивое ожерелье для красивой девушки!», а водители такси обещали низкие тарифы: «Мы довезем, куда вам надо! Дешево! Дешево!» Мои первые пять минут в городе оказались громкими, яркими и опьяняющими.
— Сюда, дамы! — сказала менеджер нашей команды, помахав рукой в воздухе, чтобы провести нас к ряду уже ожидающих автобусов. Я забросила рюкзак на плечо и потащила за собой чемодан. Хотела воспользоваться моментом и рассмотреть все вокруг, но нас уже поделили на группы и затолкали в автобусы. Мы направлялись в Олимпийскую деревню, и все мое тело гудело от волнения.
Интересно, как это будет? Смогу ли я выйти из своей комнаты, чтобы не столкнуться лицом к лицу с какими-нибудь немецкими регбистами? Будут ли в нас стрелять презервативами из пушек, или служащие будут приносить их нам в комнаты на серебряных подносах? «Boa tarde (прим. перев. — с порт. добрый день), вот ваш ключ от номера и немного смазки».
Конечно, они сделают это более сдержанно.
— Если нам придется снова долго сидеть, мои ноги сморщатся, и я не смогу участвовать в соревнованиях, — сказала Кинсли, вырвав меня из моих мыслей.
Она повернулась на своем месте в среднем ряду и оценила, как мы втроем ютимся в задней части автобуса. Нина, еще один новичок, сидела рядом со мной, тихо разгадывая судоку. Мишель, по другую сторону от Нины, проверяла свой телефон. До сих пор они обе казались пассивными, и я пыталась расшевелить их во время длительного полета из Лос-Анджелеса, но это было бесполезно.
— Согласна, — сказала Бекка, разворачиваясь и упираясь локтями в спинку своего сиденья. Кинсли и Бекка обе были «ветеранами» команды, но сейчас они выглядели как два детектива, собирающиеся нас допрашивать.