Они выпили еще, а Олег все не останавливался. Теперь слушать была очередь Алексея. На время он подумал, что там в Латинской Америке, гуляя мимо памятников, он слышал что-то похожее, но все это только было там целым веком раньше. Та же борьба за независимость, тот же опьяняющий дух свободы. И то же разочарование и бедность.

– Самое страшное еще впереди, – продолжал Олег. – В Чечне военизировались чеченцы во главе с их президентом Дудаевым. По всей стране гуляют их фальшивые авизо. А достать преступников там никто не может. Наверху думают, что их легко одолеют, но мне кажется, что будет война. Так что Леша, здесь тебе не мирные пампасы и красное вино. Здесь строится новая Россия, почти как в 17-ом году. Перебирался бы, и ты к нам, хватит там прозябать. У меня куча планов, мои покровители уже в Кремле и работы всем хватит. Вот только криминал здесь шалит, а это плохо, – сбавил он обороты и задумался. – Думаю вывезти своих жить за город, на Рублевку, там безопаснее. Сейчас многие там строятся. Школы и сады для детей тоже неплохие, не хуже, чем, в Москве. А ты думай!

– Надо поговорить с Иван Петровичем, – ответил Алексей. – Я и сам там закис. Может и его опала уже прошла. У него энергии, на двоих нас хватит, да и связи тоже остались! – Алексей тоже заразился духом перемен. – Подумать только, всего один день здесь, а я уже сошел с ума! Внезапно он вспомнил, что не позвонил Ане. – Ты не против, если я позвоню жене? – спросил он. – Моего звонка она ждет в любое время.

– Конечно, звони и болтай сколько нужно. Эх как же я рад, что ты приехал!
– Олег вышел, чтобы не стеснять друга, а Алексей набрал их домашний номер в Монтевидео.

– Привет, дорогая, – сказал он, как только Аня взяла трубку. – Как ты там, как Ванька?

– Все нормально, мы спали днем, а папа только что уехал. Жаль, что вы не поговорите. Как долетел, нормально? Я очень переживала. У нас кстати сейчас четыре часа вечера, сколько там в Москве? – спросила Аня.

– У нас десять вечера, и я у Олега в гостях. Долетел хорошо, видел маму, завтра поеду к ней. Подарки всем понравились, ты просто молодец. Был в больнице, отец поправляется и скоро его выпишут. К нам домой еще не заезжал, Олег сразу забрал меня в гости из своего офиса! Ты не представляешь как он вырос! Бизнесмен, куча сотрудников, даже секретарша! Все здесь помешаны на бизнесе, хочу лично увидеть, насколько все изменилось, – Алексей рассказал ей и про прекрасную погоду, и про цветущую сирень.

– Как я завидую тебе, что ты в Москве! Там сейчас так хорошо, – голос Ани слегка дрогнул. – Возвращайся скорее, я уже скучаю. И Ванька тоже везде тебя ищет.

– Дорогая, не волнуйся и не грусти, я вылечу обратно даже раньше, чем ты думаешь. Не успеешь и соскучиться. Все, целую. Привет Иван Петровичу. Завтра я позвоню в это же время, – Алексей дал отбой и положил трубку. На душе стало спокойно. Они хоть и далеко, но мысль о том, что с ними все в порядке унесла его тревогу. Вошел Олег, он принес еще закуску и коньяк.

– Хенесси, конечно, не того качества, что мы пили у Иван Петровича, но гораздо лучше того пойла, чем торгуют в магазинах, – сказал он. – Давай выпьем за нас!

Они чокнулись и беседовали до глубокой ночи, пока Наталья не шуганула их спать. Алексея уложили на диване в гостиной. Утром Алексей, позавтракав с Олегом, поехал на метро до Октябрьской. Олег предлагал довезти его, но Алексей хотел все прочувствовать самому, а в Москве все перемены познаются сразу в метро. Они договорились увидеться через день, сегодняшний вечер он обещал провести с мамой. Из подземки он вырвался с облегчением, народ стал злой и грубый, не всем достались чистые офисы и мерседесы. Большая часть москвичей все так же перебивалась от зарплаты до зарплаты. Его несколько раз толкнули и испачкали все туфли.

Но как же приятно было вернуться на Якиманку.

– Здесь мы в первый раз поцеловались с Аней, здесь я работал с Иван Петровичем, – вспоминал он, входя в квартиру. – Вот, лаборатория, вот наша спальня, а вот и бар Иван Петровича. Кстати, он просил взять пару заветных бутылок коньяка!
– вспомнил он и про список необходимых вещей, составленный для него Аней.

Пол дня ушло на их поиск и сбор. Днем он позвонил Денису, но его не было дома, рабочий телефон тоже не отвечал. Захотелось погулять, и он решил пройтись до Кремля мимо их любимого с Аней Александровского парка. Москва менялась. Появились первые рекламные щиты и растяжки. Люди встречались в основном хмурые и недовольные. Пройдя по парку он был ошарашен размахом стройки на Манежной площади, все вокруг было перекопано. Все старое, советское, как будто вырывали с корнем, раз и навсегда. Еще все так же стояли часовые у вечного огня и у Мавзолея, но уже чувствовался ветер больших перемен.

– Олег прав, наступает эпоха капиталистической конкуренции и выиграют эту борьбу самые клыкастые и хитрые. Надо ли мне впрягаться в эту суету? – думал он, гуляя уже по Тверской.

На Пушкинской площади шумели демонстранты, требуя зарплат и смены власти. Он вспомнил телевизионный репортаж про пьяного Ельцина, дирижирующего оркестром по время визита в Германию. Тогда канцлер Шредер в открытую смеялся над ним, да что он, весь мир тогда смеялся! Алексей теперь четко осознавал, что это была правда. В России уже не было того лидера. Был только номинальный президент, который сам не знал куда рулить такой огромный корабль как Россия, и за него, им уже начинали управлять расторопные помощники во власти как Березовский и Чубайс.

Он поймал такси и поехал в Измайлово к маме. Не так давно он был здесь, а теперь, как гость, наблюдал, как менялись названия улиц, становились хуже дороги. Сориентироваться в ценах стало тоже проблематично. Все считалось в тысячах, курс доллара лихорадило. Приехав домой, он попросил маму выключить телевизор. Они сели пить чай на кухне и вспоминали простое советское время. Как ездили с отцом в деревню к бабушке, ходили за грибами и черникой. Как были счастливы без всего того, что сейчас вызывает у людей зависть и злобу. Алексей еще раз позвонил Денису домой.