Я хотела было возмутиться, сказать, что он ненормальный, но вспомнила его слова и прикусила буквально язык, правда вида не подала.

Боль помогла держать лицо. Поэтому я просто молчала и смотрела на него снизу вверх, потому что мужчина оставался на месте и между нами было не больше двадцати сантиметров.

Я нырнула обратно в кокон увеличивая расстояние, но он наклонился и цокнул.

– Трусливая точно мышь, а болтаешь слишком много.

Открыла рот, но он приложил свой указательный палец к своим губам с тихим «ш-ш-ш», и я решила не встревать. Ему ничего не стоит пусть пулю мне в голову или отрезать болтливый язык.

– Умница.

Выпрямился и вынув телефон ответил на звонок удаляясь.

– Да Оксана… К восьми… Черное, у меня сегодня плохое настроение.

С этими словами он удалился с поля зрения, а ко мне вернулся кислород. Правда ненадолго. Мама вышла ко мне и позвала торопливо в дом на серьезный разговор.

– Черт, – поплелась за ней, предчувствуя беду.

Отец сидел в своем любимом кресле, который я успела прозвать троном.

Оно выделялось из всей мебели гостиной. Высокое, кожаное, с деревянными довольно широкими подлокотниками.

Я встала как провинившаяся, заранее опустив голову.

– Через две недели твоя свадьба, – без предисловий ошарашил он и я пошатнулась.

– Как? С кем? – повернула голову к маме ища там поддержки и такого же шока, но она удивлена не была. – Мы тут всего ничего и сразу…

– Две недели. Алия, подготовь дочь. Скажи спасибо, что Мартынов согласился на брак после той выходки в его доме.

– Мар… Этот… Тот самый кто…

– Он самый. Давид Мартынов твой будущий муж.

– А… – и на этом словарный запас иссяк.

– Ты меня услышала?

– Да, отец, – сухо ответила и когда он сказал уйти с его глаз, я быстрей пули умчала в свою комнату.

«Две недели», в уме не укладывалось.

– Две…

– Самар, – вошла мама и я тут же на нее накинулась с вопросами.

– Почему ты не сказала? Почему он? Это были смотрины? Боже… мама он меня пугает. Да я…

– Успокойся. Послушай меня, – но я металась по комнате как заведенная. – Самар, – прикрикнула и схватила за предплечья встряхнув. – Успокойся я сказала.

Кивнула, придя в себя.

– Ты должна понять, что этот вопрос решен. Не отменить. Понимаешь? Это точка.

– Как точка? Я не хочу… Только не он. Я его боюсь, мама.

И тут в голову закралась мысль, что свадьба висела на волоске после того, как тот мужчина в его доме вел себя расхлябанно со мной и недвусмысленно давал понять, что мы познакомились. Я могу сделать тоже самое. Правда не факт, что жива останусь.

– О чем ты думаешь? Не совершай глупостей. Отец убьет нас обеих, если все сорвется из-за твоих выходок.

И тут я сразу ощетинилась. Стоит мне напортачить, он всегда и маму наказывал сколько помню. Обвиняя ту в том, что она меня плохо воспитала. Если меня убьют, то и ее тоже.

Но как принять этот факт я тоже не знала.

– Мам, а если я сбегу? Помоги мне мамочка, я устала от этого всего. Не хочу, понимаешь? Не хочу тут жить.

– Самар прошу тебя, умоляю. Мне и самой страшно. Каждый день страшно за тебя, себя… Но куда мы пойдем? Что мы умеем делать? Да и… думаешь нас не найдут? Разве не понимаешь…

– Мама я знаю, но я не хочу за него замуж… Я не хочу, – чуть повысила голос не на нее, а просто взвыла в потолок.

Дверь резко распахнулась и отец вошел точно ураган с красными глазами, разъяренный.

– Что ты сказала, повтори, – требовал, надвигаясь на меня сжимая кулаки.

От страха губы затряслись и пятясь назад я споткнулась о мягкий толстый ковер на полу, упав. Он навис так, что я не могла и пошевелиться.

– Еще раз услышу подобное, закопаю живьем в саду. Поняла?

Я смогла только кивнуть много раз, а он выпрямился, и я думала, что сейчас уйдет, но он резко обернулся и пнул меня по ребрам ногой. Так внезапно и так больно, что у меня остановилось дыхание.

Схватилась за бок, перекатившись на другую сторону тела, но кислорода стало не хватать, и я захрипела пытаясь вдохнуть.

– Дахи… – закричала мама и упала передо мной.

В глазах все пошло темными пятнами и казалось, что кружится голова.

Все слова родителей шли через вату, не разобрать.