Требовалось и вооружение для войск НКВД. Дело в том, что если до войны это ведомство имело в планах свои заказы отдельной строкой, то в войну единоличным заказчиком стало ГАУ. И лишь через нас, притом по указанию Верховного Главнокомандующего, НКВД выделялось вооружение для подчиненных ему войск.

В этой связи хочу рассказать такой случай. Однажды (дело было в июле 1941 года) ко мне в кабинет вошел неизвестный мне генерал-майор. Отрекомендовался генералом Масленниковым, сказал, что должен отправиться с такими-то частями НКВД к командарму Богданову. Все уже готово, а вот 76-мм пушек им до сих пор так и не прислали.

Пришлось пояснить Масленникову, что пушек действительно мало и отпустить их я ему не могу. То, что есть, идет сейчас на новые формирования по плану Ставки. Но я имею возможность дать в его части 122-мм гаубицы образца 1938 года.

От них генерал-майор И. И. Масленников вначале категорически отказался, ссылаясь на то, что они для него непригодны. Но затем все же согласился получить с основной базы ГАУ четыре гаубицы. Ушел он от меня явно неудовлетворенным. А через несколько недель, уже находясь на фронте, связался со мной по телефону и виноватым голосом стал умолять дать ему еще 8-12 гаубиц. Уж больно, говорит, они хороши в бою.

Что ж, в этом я и раньше не сомневался. Поэтому, пожурив генерала за преждевременное охаивание 122-мм гаубиц, распорядился направить в армию, откуда звонил И. И. Масленников, еще 8 гаубиц.

А теперь мне хочется несколько отвлечься от непосредственной работы ГАУ и упомянуть о тех людях, кто в годы войны ведал производством вооружения, боевой техники и боеприпасов. Это - Д. Ф. Устинов, В. А. Малышев, А. И. Шахурин, Б. Л. Ванников, П. И. Паршин... Но особенно мне почему-то запомнился молодой (в 1941 году ему было всего лишь 33 года) нарком вооружения Дмитрий Федорович Устинов. Он, когда я писал эти воспоминания, стоял у меня перед глазами подвижный, с острым взглядом умных глаз, непокорной копной золотистых волос. Не знаю, когда он спал, но создавалось впечатление, что Дмитрий Федорович всегда на ногах. Его отличали неизменная бодрость, величайшая доброжелательность к людям.

На посту наркома вооружения Д. Ф. Устинов показал себя великолепным инженером, глубоким знатоком и умелым организатором производства. Он был сторонником быстрых и смелых решений, досконально разбирался в сложнейших технических проблемах. И притом ни на минуту не терял своих человеческих качеств.

Помнится, когда у нас буквально иссякали силы на долгих и частых совещаниях, светлая улыбка и уместная шутка Дмитрия Федоровича снимали напряжение, вливали в окружающих его людей новые силы. Казалось, ему было по плечу абсолютно все!

Никогда не забуду глубоко врезавшуюся мне в память встречу Д. Ф. Устинова со старыми кадровыми рабочими завода "Большевик", где Дмитрий Федорович был некогда директором. Произошла она уже весной 1944 года. Мы тогда приехали вместе с Д. Ф. Устиновым по своим делам в Ленинград.

Поясню: Дмитрий Федорович в свое время не просто директорствовал на "Большевике", но и прошел здесь большой трудовой путь, начиная с начальника бюро эксплуатации и опытных работ. И вот он снова на родном заводе...

В литейном цехе к нам подошли несколько ветеранов "Большевика". Д. Ф. Устинов каждого обнял, расцеловал. И они, пережившие блокаду Ленинграда, начали ему докладывать: "Дорогой ты наш Дмитрий Федорович! Можешь быть уверен, не подвели мы тебя! Как ни трудно было здесь, а сдюжили, не смог нас проклятый фашист сломить! А трудно, ой как трудно было! Но теперь-то уже все позади. Не-ет, нас, питерских пролетариев, твоих питомцев, не запугаешь! Уж чем могли, но помогли фронту! Думается, что даже большим, чем могли! Потому и можем сейчас тебе, народному комиссару, смело в глаза смотреть!"

Да, надо было видеть и слышать этих старых кадровых рабочих! На изможденных их лицах еще остались следы страшной блокады. Но они и в тех невероятно трудных условиях отдавали Родине весь свой опыт, все свои силы во имя победы над ненавистным врагом. И они выстояли, преодолели тягчайшую блокаду, ни в чем не преувеличивая своих заслуг, не ожидая за это каких-либо особых почестей. И не зная даже, что их дела и мужество уже сама История вписала золотыми буквами на одну из главных своих страниц!

Поистине незабываемая встреча. И я сам видел, как по щекам Дмитрия Федоровича, этого волевого, прямо-таки железного человека, неудержимо катились слезы. И он даже не пытался скрыть их...

Но вернемся снова к работе ГАУ по обеспечению боеприпасами и вооружением частей и соединений Красной Армии.

Сразу скажу, что в предвоенные годы кое у кого бытовало мнение, что промышленность вооружения и особенно промышленность боеприпасов не в состоянии значительно увеличить свои производственные мощности. И это мнение не было произвольным: оно подтверждалось в определенной степени и фактическими поставками. Так, в 1938 году заводами оборонной промышленности было изготовлено всего лишь 12,3 тыс. орудий; в 1939 году - несколько больше, 17,3 тыс. В 1940 году снова произошло некоторое снижение, примерно до 15 тыс. За эти же годы было изготовлено соответственно 12,4 млн., 11,2 млн. и чуть больше 14 млн. снарядов всех калибров (данные даются без учета минометов и мин к ним). Как видим, мощности промышленности в довоенное время, особенно по боеприпасам, были таковы, что на полное удовлетворение всех наших потребностей рассчитывать, конечно же, не приходилось.