В этот момент с улицы донесся шум: за Киммелем прислали автомобиль. На ходу завязывая галстук, он нырнул в машину. Когда машина тронулась, на подножку прыгнул командир дивизиона подводных лодок. В 8.10 Киммель был на своем командном пункте, откуда оказалось несравненно удобнее наблюдать за разгромом флота и отдавать команды. Он потребовал, чтобы командный состав рассредоточился. Два адмирала, глазевшие на происходившее через одно окно, разошлись в разные концы здания. В 8.17 Киммель отдал приказ второй эскадрилье патрульной авиации: "Найти врага!" Приказ, конечно, был невыполним в обстановке, царившей на командном пункте, - по словам штабного офицера, "паники не было, царил упорядоченный ужас".

Из восьми линейных кораблей только "Невада" дал ход во время нападения на Пёрл-Харбор. Офицер, принявший командование в отсутствие капитана, надеялся, что удастся выйти в открытое море. Линкору требовалось два с половиной часа, чтобы поднять пары, а для выхода в море использовались четыре буксира. На стоянке работал один котел, но на этот раз незадолго до налета был разожжен другой, чтобы подменить первый. Это дало возможность через 45 минут после появления японских самолетов сделать попытку уйти из гавани. Хотя и поврежденный бомбами, "Невада" хорошо слушался руля. Громадный корабль, непрерывно отбивавший атаки и искусно маневрировавший в тесной гавани, привлек всеобщее внимание. Особенно восхищался капитан землечерпалки, стоявшей на выходе из порта. От него требовали, чтобы он убирал трубопровод, когда линкоры входили или выходили из Пёрл-Харбора. Капитан всегда утверждал, что они могли пройти, если бы только захотели. Теперь "Невада" доказал его правоту.

Когда линкор вошел в фарватер, к Пёрл-Харбору как раз подошли японские пикирующие бомбардировщики второй волны под командованием многоопытного Такасиге Эгуса. Пёрл-Харбор к этому времени был дьявольским котлом пожаров, от которых поднимались серые, коричневые, белые, ядовито-желтые, черные клубы дыма. Прицельное бомбометание в огне пожаров и под бешеным зенитным огнем было почти невозможно. Но "Невада" был отчетливо виден.

Японские летчики обрушились на линкор с удвоенной яростью представилась прекрасная возможность затопить его и закупорить вход в Пёрл-Харбор. Цель японцев стала ясна и тем, кто был на берегу. "Невада" получил приказ очистить фарватер. Повинуясь ему, командовавший офицер в 9.10 ткнул корабль носом на грунт напротив мыса Госпитальный. Через пять минут на борт поднялся капитан, догнавший, наконец, линкор, и вступил в командование вверенным ему кораблем. Несмотря на то что при попытке выйти из Пёрл-Харбора линкор получил новые попадания бомб и торпед и теперь плотно сидел на мели, расчеты зенитных установок продолжали вести огонь. Когда бой закончился, экипаж "Невады" огляделся - пятьдесят убитых, более сотни раненых. Но моряки отстояли серьезно избитый линкор.

Флагманский линкор "Пенсильвания" с двумя эсминцами "Кессин" и "Дауне" находился в сухом доке. Вода из дока была выкачана, корабли опустились, и высокие стенки дока очень затрудняли обзор - самолеты появлялись внезапно. Все эти трудности быстро понял крановщик подвижного крана, гражданский рабочий Джордж Уолтере. Он решил внести свою лепту в отпор дерзкому врагу. Сидя в будке крана на высоте 15 метров, Уолтере видел приближающиеся самолеты, а среди атаковавших "Пенсильванию" летчиков второй волны было немало малоопытных с авианосцев "Сёкаку" и "Дзуйкаку", не блиставших тактическими приемами. Уолтере передвигал свой кран по рельсам вдоль стенки дока так, чтобы преградить им путь. Естественно, что такого рода противовоздушная оборона большого успеха иметь не могла, а постоянное перемещение крана вызвало сначала бешенство у зенитчиков на палубах кораблей в доке. Однако они очень скоро оценили его действия: движение крана по крайней мере показывало, откуда появится очередной японский самолет. Уолтере, однако, не успел стать общепризнанным героем - взрыв бомбы лишил кран подвижности. Линкор практически не пострадал, а эсминцы разбомбили.

Очень плохо пришлось старому линейному кораблю "Юта", с которого давно сняли вооружение; его использовали в качестве плавучей мишени на маневрах. Чтобы защитить корабль от учебных бомб, его палуба была покрыта толстыми деревянными брусками. "Юта" стоял отдельно от остальных линейных кораблей, а его палуба имела необычный вид. Некоторые японские летчики решили, что перед ними авианосец, и серьезно занялись кораблем. На него обрушился ливень бомб и торпед. Немногочисленный экипаж корабля-мишени, привыкший к учебным бомбардировкам и обстрелам, сохранил завидное присутствие духа. Под огнем японских самолетов люди организованно покинули корабль. "Юта" в результате попадания торпед перевернулся. Три легких крейсера - "Хелена", "Гонолулу" и "Рэлей" - получили довольно серьезные повреждения, а эсминец "Шоу" пострадал при пожаре.

За утро 7 декабря японская авиация потопила пять линкоров, повредила три. Выведены из строя, но остались на плаву три легких крейсера, сильно пострадали три эсминца. Повреждены или потоплены четыре вспомогательных судна, включая "Юту". Всего 18 кораблей, не считая затопленного сухого дока No 2. Впоследствии большинство кораблей было вновь введено в строй. Не удалось восстановить линкоры "Аризона", "Оклахома", корабль-мишень "Юта", эсминцы "Кессин" и "Дауне".

Киммелю, ни на секунду не покидавшему своего поста у окна командного пункта, выходившего на гавань, докладывали новости, одна другой хуже. Звякнуло оконное стекло. Пуля из крупнокалиберного пулемета на излете разбила его, ударила адмирала в грудь, оставив черную метку на белоснежном кителе, и упала на пол. Киммель поднял ее и с глубокой скорбью произнес, ни к кому особо не обращаясь: "Куда милосердней убить меня..."

В разгар налета авиации дали о себе знать японские подводные лодки. В 8.17 с эсминца "Хэлм", полным ходом вырвавшегося из Пёрл-Харбора, внезапно увидели рубку подводной лодки. Эсминец немедленно открыл огонь. Рубка скрылась, а в штаб было послано предупреждение об опасности подводных лодок. В 8.30 появилась еще одна подводная лодка, на этот раз внутри гавани. Она успела выпустить обе торпеды, которые не нашли целей. Эсминец "Монагхэн" обстрелял, таранил, атаковал ее глубинными бомбами и в боевом азарте выскочил на берег. На этом закончилось участие японского подводного флота в боевых действиях.

Две сверхмалые подводные лодки были потоплены, две пропали без вести, а пятая - под командованием Сакамаки - весь день 7 декабря безуспешно пыталась пробраться в Пёрл-Харбор. Именно эту лодку увидел и обстрелял эсминец "Хэлм". Через перископ подводники видели налет авиации и горели желанием оказаться в центре событий. Но лодка несколько раз натыкалась на рифы, повредив оба торпедных аппарата. Моряки поклялись, что если они прорвутся в гавань, то направят лодку к линейному кораблю, предпочтительно к "Пенсильвании", и взорвутся вместе с ним. Но этот замысел осуществить не удалось, и не потому, что линкор был в сухом доке, о чем они не знали, а потому, что суденышко плохо поддавалось управлению и в конце концов застряло на рифе.