– Будто бы вы не знаете – нервно бросил он – что за девицы такие ходят. Есть такие девицы, которые если к тебе пожалуют, то сразу эпитафию пиши, если они конечно тебе позволят. Ни жди от них ни жалости, ни пощады. Они сама смерть.

Наташа вздрогнула. Неужели к этому торговцу явилась охотница? Эти девицы всегда были на уровне конспирологических историй. Наташа в силу природной любви к логике не поверила бы, если бы не испытала на себе их э-эм… возможности.

– Значит девушка к вам пришла с фотографией – заговорила Покровская – просто, можно, сказать с улицы, и вы сразу захотели сделать оценку?

Лысик пожал плечами.

– Да я же говорю, что не вникал особо – бросил он – меня только бабки интересовали, хотел уломать её продать снимок мне.

Наташа с ухмылкой на лице посмотрела на Воротынцева.

– Полковник – сказала она – а вы поверите в то, что этот прелестный мужчина не поинтересовался откуда у девушки антикварный фотоснимок, да и ещё определив сразу кто на нём изображен?

Воротынцев поморщил лоб.

– Да мне кажется, что даже если ему фото кота или собаки принесли бы – ухмыльнулся офицер – он и тогда бы поинтересовался откуда.

Наташа кивнула.

– И не сделал бы он этого в одном лишь случае – мягко сказала девушка – если бы с девушкой его попросили бы встретиться и попросил человек, которому он доверяет. Вот тогда бы он не боялся оказаться где-нибудь на пере у антикварного авторитета.

Мужчина спал с лица.

– Да не просил меня никто – замотал он головой – она сама пришла, сама.

Наташа осклабилась.

– Ну да, мы уже в песне это слышали – сказала она – невиноватая я, он сам пришел. Только вот, девица, что к вам после приходила тоже скоро догадается, что вы ей не все сказали, и она с вами задушевных бесед вести не будет и с тем, кто вас просил тоже.

Лысик испуганно заморгал глазами.

– Есть один человек – тихо сказал он – его называют «Собиратель». Он хозяин над всеми дилерами. Вот он меня просил.

– Где его можно найти? – спросила Наташа.

– Не знаю – сказал лысик – он же мне не докладывает.

– Но узнать можно? – допытывалась Покровская.

– Послушайте, я не хочу с пером в боку оказаться – заныл лысик – «Собиратель», он такой… ему чего не понравится, он кивнет, так, обстоятельно и ты в Неве.

Наташа пожала плечами.

– Ну если для вас предпочтительно быть с перерезанным горлом… – задумчиво начала девушка.

Лысик вновь заморгал, взвешивая шансы.

– Гостиница «Британия» – быстро произнес он – номер 639 люкс. Он его всё время снимает, когда в Петерштадт приезжает. Только я вам ничего не говорил.

– Вот – сказала Наташа – значит разум вам не чужд. Выбирать правильно, всегда полезно.

Лысик только заломил в отчаянии руки.

– Господи Боже! – заверещал он – это же что делается? Уже и антикварную вещь просто так купить нельзя. Когда такое было, а? Да куда же это мы идем-то?

У Наташи ответа не было. Она сама не знала, куда.

Старинная дача лежала окутанная тишиной и сизо-сиреневым туманом рассвета. Вот его входная дверь тихонько скрипнула, и в прихожую бесшумно проскользнул Штильхарт, закатывая чемоданы. В четыре часа утра он получил смс от подруги, где она в своей обычной лаконичной манере, иными словами, не объясняя ничего, попросила его привезти все их вещи на дачу.

Вкатив чемодан в гостиную, Флориан, подошёл к буфету, откупорил недопитую бутылку вина и понюхав пробку, как заправский сомелье, налил немного в бокал. Его всегда умиляла эта местная привычка: спокойно оставаться на ночь в чужом доме, совершенно не зная хозяев. Нет он не страдал брезгливостью, боже упаси, просто ко всему в этом мире он относился с изрядной долей рациональной осторожности. Его же подруга была, по-моему, готова верить и помогать всем, в любой ситуации, даже не надеясь на результат.

– Можешь чем-нибудь порадовать? – раздался за спиной голос. Штильхарт резко развернулся, он, наверное, никогда не привыкнет к её манере подкрадываться. Впрочем, сейчас, его подруга не подкрадывалась, а просто сидела сзади и потягивала кофе.

– Могу несильно расстроить – сообщил Флориан – у твоего друга – доктора, весьма богатая биография.

– Предпочту краткое содержание – ответила Кристина, не отрывая взгляд от журнала «Глобализация сегодня».

Флориан сел в кресло напротив и тоже налил себе кофе.

– Биография у него действительно необычная – сказал он, намазывая маслом тост – он из профессорской семьи. Его дед был одним из учеников академика Павлова. Он получил блестящее образование. В конце 80-х учился интернатуре во Франции, что, сама понимаешь, по тем временам было непросто. В общем подавал большие надежды. Однако в процессе научно-практической работы у него открылась совершенно неуемная страсть к разного рода экспериментам, любовь к изобретению разного рода новых веществ, связанных с влиянием на генетическую структуру человека, что естественно требовало согласований с научным миром, но его методы были столь резки и революционны, что он не нашел никого из коллег, кто бы его поддержал. В результате о нём поползли разные нехорошие слухи, и он стал переезжать из города в город и в конце концов он так настроил против себя всех корифеев тамошней медицины, что был вынужден покинуть Францию и перебраться в Швейцарию.