Аня, распластавшись, лежала за гробом и с тоской наблюдала, как быстро угасает жизнь в лампах. Наконец, темнота поглотила помещение. И в тот же самый момент два мощных фонаря осветили центр комнаты, перерезали пол, словно два лазерных меча. Девушка невесело усмехнулась. Теперь она поняла, что противники просто боялись, что у нее окажется оружие, и решили лишний раз не рисковать. Просто погасили свет и теперь высветили ее. Никуда не денешься! Любое движение - и ты как на ладони.

Словно в подтверждение этих мыслей, прозвучала отрывистая команда:

– Приказываю немедленно выйти на середину! Аня встала, нарочито медленно отряхнулась и сделала несколько шагов вперед. Спасительная темнота осталась позади, свет ослепил ее, и она, прикрывая глаза, инстинктивно подняла руку к лицу.

– Опустить руки!
– тотчас рявкнул из темноты мужской голос.

Девушка подчинилась. Раздались осторожные шаги, кто-то прошел за ее спину, и запястья девушки стянули наручники. А еще через секунду на ее глаза легла плотная повязка. Чьи-то ловкие руки проверили узел на затылке, проверили, не видит ли девушка. Затем Аню грубо подтолкнули вперед:

– Шагай, шагай...

Любой нормальный человек в этой ситуации подчинился бы без малейшего звука. Но только не Аня Зверева! В ней вдруг взыграла обида - вот так вот легко взяли специального агента ФСБ?! Ну уж дудки, ребята! Если бы хотели убить, то пристрелили бы сразу, как Хохмача. А раз она еще жива, то стоит один раз и огрызнуться. Змею лучше не трогать голыми руками...

– Жди!
– негромко отозвалась Аня. И чуть отступив вправо, вдруг выстрелила ногой назад, нанеся пяткой удар прямо в пах человеку, который только что надел на нее повязку. Судя по воплю, удар достиг цели. Более того, девушка теперь знала, какого роста примерно ее противник. Она резко развернулась и с лету влепила еще один удар ногой - теперь уже в лицо. Раздался страшный хруст сломанного носа.

И шум падающего тела. С удовлетворением отметив, что и этот удар принес желаемый результат, Аня произнесла:

– Больше никогда не толкай меня, понял?

Конечно, это был вызов. Одна против неизвестно какого количества противников. Да еще с повязкой на глазах и в наручниках! Но в этом вызове был тонкий расчет: захотят - убьют прямо сейчас, если нет - все равно моральная победа на ее стороне. А это очень важно...

Аня стояла, упрямо наклонив голову. Ждала... В наступившей тишине отчетливо слышалась возня И негромкие стоны пострадавшего противника. Остальные молчали. Пока молчали. Наконец раздался металлический щелчок. Ошибки быть не могло - это щелкнул предохранитель. Девушка гордо подняла голову: умирать, так с музыкой. Жаль, немного она успела сделать...

Но выстрела не последовало. Мягкий удар по голове погрузил ее в бессознательное состояние...

Глава третья

ПАВЕЛ ЛАГУТИН, СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ

Такого еще с ним не было! Безобразная, жирная Баба Яга пыталась его изнасиловать. Павел Лагутин задыхался под ее тяжелым горячим телом, она накрыла его полностью, и некуда было деться от этих настойчивых бесстыдных ласк. Невероятным усилием воли он сбросил ее и почувствовал упоительную прохладу, свежесть. Какой-то очень короткий промежуток времени он наслаждался легкими дуновениями ветра, но постепенно Баба Яга снова принималась за свое, и ему снова становилось невыносимо жарко под дряблыми складками ее бесформенного тела. Жарко, боже мой, как жарко, как хочется пить, и еще эта мерзкая старуха...

– Оставь меня, старая щука, в покое!
– заорал Павел и в то же мгновение проснулся.

Прямо напротив него, на другом конце необъятной тахты, сидела почти пожилая брюнетка и испуганно смотрела ему в лицо.

– Ну вот, здрасьте, - недовольно произнес он.
– Вы кто?

Лицо женщины удивленно вытянулось, и он моментально узнал ее.

– Это шутка, - быстро проговорил он, не давая бывшей балерине поводов для скандала.
– Мы с женой так иногда шутили.

– Не думаю, чтобы у вас была когда-нибудь жена, - покачала она головой.

– Надо же, - хмыкнул Павел, - попадание в самую точку. Но ведь кто-то же у меня был?

– Не думаю, - снова покачала она головой. Лагутин с интересом посмотрел на нее. Неужели она намекает, что он ее так и не трахнул? Тогда зачем же он пошел на эту долбаную презентацию, устроенную в управлении? Зачем снял эту уже немолодую женщину? Зачем привел ее в свою холостяцкую нору?..

– Послушайте, а что здесь происходило этой ночью?

Она пожала плечами:

– Ничего.

– Ничего?

– Ничего, - глядя на него невинными, глазами, подтвердила она.

Павел вспомнил Бабу Ягу и обвинил ее:

– И вы не пытались меня изнасиловать?

– Это невозможно в принципе, - нахально ответила она.
– Единственное, что я делала, - это укрывала вас одеялом, которое вы все время сбрасывали.

– Одеяло? Вот это, ватное?!
– Ему стало понятно происхождение ночного кошмара.
– В такую жару? Вы что, садистка?

– Вас всю ночь колотило.

– Это не от холода, дорогая, - сказал он ей.
– Просто я намешал спиртного. Она вдруг расхохоталась.