— Эм… з-здравствуйте, — заикаюсь я. — М-мы знакомы? — спрашиваю я, совершенно сбитая с толку всем этим.

— Пару раз виделись, но ты была маленькой, — тихо говорит она. — Я — Холли. Она улыбается. — Обычный столик, молодой человек?

— Как всегда, Хол.

Женщина снова улыбается Кейну так, как, я уверена, улыбнулась бы милому молодому парню, а не злобному члену банды, который, вероятно, мог бы выжать из нее жизнь одной рукой и не вспотеть.

С рукой Кейна на моей пояснице, нас ведут к кабинке прямо в задней части закусочной, отрезая нас от всех остальных посетителей. Я сажусь и ожидаю, что парень сядет напротив меня, но, к моему шоку, он опускается рядом со мной.

Мой желудок переворачивается, но я не уверена, от волнения или от страха, когда его горячая ладонь опускается на мое голое бедро.

— Что будете пить? — спрашивает Холли, то ли не видя, где находится рука Кейна, то ли просто игнорируя его действия. Я склонна думать, что это последнее.

— С-содовую, пожалуйста. — Я пытаюсь оттолкнуть его руку или, по крайней мере, опустить ее, но парень не поддается.

— То же самое, — добавляет Кейн.

— И как обычно?

— Да, для нас обоих.

— Сейчас принесу. Вы, ребятки, развлекайтесь. — Она улыбается Кейну, и мое сердце тает. Хорошо, что у него есть какая-то семья, кроме Харрисов, после того как он потерял родителей, когда был моложе, а затем свою бабушку менее года назад.

— У меня нет права голоса в том, что я ем? — спрашиваю я, когда он смотрит, как Холли уходит на кухню.

— Нет.

— А что, если мне это не понравится?

— Понравится, — заявляет Кейн с полной уверенностью. Он наклоняется ко мне, убирая носом волосы с моего уха. — Я точно знаю, что тебе нужно, Принцесса.

Мое дыхание прерывается от его слов, его глубокий голос и молчаливое обещание того, что должно произойти, посылают дрожь по моей спине.

Его рука сжимает мое бедро, прежде чем сдвигается немного выше.

— Кейн, — предупреждаю я, сканируя взглядом пространство вокруг нас в поисках зрителей.

— Никто не видит, и никто не осмелится подойти к этому столу, если только они не принесут еду или напитки.

— Э-этого достаточно. Холли кажется слишком милой для таких, как ты.

Он посмеивается над моими словами.

— Не позволяй ее милой улыбке обмануть тебя. Эта женщина знает все.

— Да, по-видимому, так. Откуда она меня знает?

Он на мгновение задумывается.

— Потому что я говорил с ней о тебе, — признается он, хотя при этом не смотрит на меня.

— Почему? Что ты сказал?

Парень пожимает плечами, когда официантка помоложе подходит с нашими газировками и ставит их перед ним. Ее взгляд не отрывается от Кейна, и если бы не тот факт, что она только что принесла два бокала, я бы не засомневалась, что девушка знает, что я вообще здесь сижу.

Кейн, однако, не смотрит на нее, даже когда бормочет: «Спасибо».

— Что ты рассказал ей обо мне, Кейн?

— Это не имеет значения.

— Для меня имеет. — Не знаю, почему я это говорю или даже думаю, что он может сжалиться надо мной.

Он замирает, прежде чем медленно повернуться в кресле, чтобы посмотреть на меня.

— Она все знает, — признается он. Его глаза удерживают мои, чтобы я могла увидеть в них правду.

— В-все?

— Ну, не последние события. Или секс в библиотеке. Она, вероятно, получит удовольствие от этого. Так что… — Он поворачивается и поднимает руку. — Эй, Хол…

— Нет, — визжу я, хватая его за руку. — Не смей.

Когда он снова смотрит на меня, клянусь Богом, я перестаю дышать, потому что на его лице самая захватывающая улыбка.

— Я пошутил. Но хорошо знать, как ты относишься к тому, чтобы делиться.

— Она пожилая женщина, Кейн. Достаточно взрослая, чтобы быть твоей бабушкой.

Он пожимает плечами, когда появляются две тарелки с самыми большими гамбургерами, которые я когда-либо видела.

— Я никогда не съем все это, — бормочу я.

Холли мягко улыбается мне, когда я в ужасе смотрю на огромное количество еды.

— Просто сделай все, что в твоих силах, милая. Этот парень закончит то, с чем ты не справишься.

— Спасибо.

— Скарлетт, — говорит она, как будто не может поверить, что я здесь. — Тебе более чем рады здесь. — То, как Холли изучает меня, заставляет меня задуматься, что именно она обо мне знает. Если то, что говорит Кейн, правда и что она знает все, то почему она не ненавидит меня так, как он? Он ведь никак не мог представить меня в хорошем свете.