Но все это не имеет значения, потому что образ ее с ним, то, как он наклонился к ней, теперь запечатлелся в моем сознании, подпитывая мою неуверенность в том, что он делает со мной, и мои подозрения, что он играется со мной ради забавы.

Сидя на краю кровати с телефоном в руке, я открываю наш предыдущий разговор и отправляю ему сообщение с вопросом, как прошла его ночь.

Я сижу, уставившись в экран минут десять, но сообщение не отображается, как прочитанное, и, наконец, я беру себя в руки, откладываю его и направляюсь в душ.

Вчера вечером, когда ложилась спать, я проверила свой телефон. Меня не ждало никакого сообщения. И первое, что я сделала сегодня утром, когда проснулась — снова его проверила. Но все равно ничего нет, а мое сообщение даже не было прочитано.

Пока я лежу, уставившись в потолок, мои опасения по поводу того, что могло произойти, продолжают переполнять мой разум.

Что если прошлой ночью что-то пошло не так? Кто-нибудь вообще знает, где он находится?

Мое сердце бешено колотится, когда я представляю себе все худшие возможности. В конце концов, я сдаюсь и набираю его номер.

Идут гудки, и, в конце концов, меня отсылают на его голосовую почту.

Я вешаю трубку. Кейн увидит, что я позвонила, ему не нужно слышать, как я волнуюсь. Если предположить, что он все еще жив.

«Мне все равно», — говорю я себе в миллионный раз.

Но это ложь. Меня это волнует больше, чем хочу признать, и я в ужасе от того, что все может закончиться еще до того, как действительно начнется, потому что, наконец, из всего этого дерьма все начало налаживаться.

Сосредоточившись, я понимаю, что Кейн должно быть на тренировке. Вероятно, он просто загулялся вчера поздно вечером, а сегодня встал рано утром. Он, наверное, просто не проверил свой телефон.

Я готовлюсь к занятиям, говоря себе, что он будет здесь, как и обещал, и когда, в конце концов, выхожу из здания чуть больше часа спустя, я полна надежды, которой, конечно, не чувствовала раньше. Но в ту секунду когда оглядываюсь, и никого не нахожу, мое сердце снова замирает. Страх, который я почувствовала, когда проснулась, возвращается и комок застревает у меня в горле.

— Эй, я думала, Кейн зайдет за тобой, — говорит Элла, когда вскоре выходит за мной из здания и обнаруживает, что я стою на тротуаре, в надежде, что он появится.

— Да, я тоже, — печально бормочу я.

— Ну, ребята еще не вернулись, так что, может быть, они задержались на тренировке, — говорит она, и в ее глазах светится надежда.

Элла действительно хочет верить, что все это с Кейном может быть реальным, что для нас может быть волшебное «долго и счастливо». Прямо сейчас я не чувствую позитива.

— Да, может быть. Пошли.

Я нахожу Уэста и Брэкса болтающимися на нашем утреннем занятии.

— Скарлетт, — зовет Брэкс, когда замечает меня, и раскрывает объятия, как будто собирается обнять меня по-настоящему.

— Что случилось с вами двумя этим утром? — говорю я, игнорируя его перевозбуждение.

— Тьфу, тренер не переставал говорить о субботней игре. Думаю, мои уши все еще кровоточат. Буквально.

Значит, Элла была права.

— Ну, у тебя еще есть день лекций, которые нужно прослушать, — шучу я, беря их за руки и входя в комнату.

— А как насчет твоего парня? — спрашивает Уэст.

— А что с ним? Уверена, что он достаточно взрослый, чтобы прийти на занятия, — говорю я с улыбкой, как будто от этих слов у меня не болит в груди.

Мы втроем находим места вместе, и как бы я ни боролась с этим, я не могу не посмотреть в конец комнаты, где мы с Кейном сидели в последний раз.

Остальные студенты усаживаются за нами, быстро заполняя свободные места, прежде чем появится профессор Ричман и начнет лекцию.

— Кейн был на тренировке? — спрашиваю я Уэста.

— Да, хотя выглядел чертовски дерьмово. Может, он заболел и вернулся в постель?

Я осторожно достаю свой телефон из сумочки, чтобы посмотреть, ответил ли он мне. По-прежнему ничего.

Страх тяжестью сидит у меня в животе, и с каждой минутой становится только хуже. Я отчаянно хочу выйти из класса и позвонить ему, чтобы узнать, что происходит.

Но в ту секунду как я делаю это, звонок снова переходит на голосовую почту.

Твою мать.

День тянется, и становится только хуже, когда я сталкиваюсь с Девином, выходя из библиотеки, где я пряталась от мира.