— Вот ублюдки! Эти проклятые богом, кровожадные…!

— Я ещё не закончил, Жаспер! — Голос Трайнейра прозвучал, как мушкетный выстрел, и раскалённая добела ярость в его глазах ошеломила Клинтана. Никто не смотрел на Великого Инквизитора подобным образом… никто!

— Что? — он заставил себя выдавить из себя это единственное слово, и губы Трайнейра скривились.

— Каждый из этих священников, — продолжил он, и теперь его голос звучал убийственно, а каждое слово было точно выверено и отрезано, словно ножом, — был членом Ордена Шуляра. На самом деле, по странному стечению обстоятельств, все они служили в Управлении Инквизиции. — Он наблюдал, как выражение лица Клинтана стало ещё темнее, а в его глазах было что-то похожее на… удовлетворение, смешанное с гневом. — А причина, по которой они были повешены, Жаспер — причина, по которой черисийский адмирал казнил шестнадцать рукоположенных священников Матери-Церкви, как будто они были обычными преступниками — заключается в том, что хотя резня черисийцев в Фирейде, возможно, и была осуществлена дельфиракскими войсками, но не Дельфирак приказал это сделать. Это было сделано, как я уверен, ты прекрасно знаешь, под фактическим командованием отца Стивина Грейвира, интенданта епископа Эрниста, и пятнадцати других членов Ордена Шуляра.

Клинтан снова открыл рот. Затем он сделал паузу, и Трайнейр пристально посмотрел на него.

— Ты солгал нам, Жаспер. Солгал всем нам.

В сознании Клинтана не возникло ни малейшего сомнения в том, кем могли быть эти «все», о ком говорил Трайнейр. В конце концов, все члены «Группы Четырёх»… творчески реконструировали некоторые события для остального викариата.

— И что же заставило вас сразу же прийти к такому выводу? — потребовал он ответа, вместо того чтобы прямо отвергнуть обвинения. — Неужели вы готовы поверить на слово раскольникам-еретикам? Вам никогда не приходило в голову, что у них могут быть все основания лгать о том, что произошло, и обвинять в этом Мать-Церковь, чтобы оправдать свои собственные убийства?

— Конечно, такая возможность приходила мне в голову. К несчастью, они послали королю Жамису, если можно так выразиться… документальные доказательства. Я уверен, что в твоих бумагах уже есть копии большинства из них, Жаспер.

— Что ты имеешь в виду? — Тонкая нотка осторожности проскользнула в голосе Клинтана, и губы Трайнейра сжались.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! Они захватили бумаги Грейвира, Жаспер! Оригиналы докладов, которые он и его коллеги-инквизиторы присылали тебе, подробно описывая ту роль, которую они играли. На самом деле я был весьма удивлён тем, как открыто и честно Грейвир признался в своей переписке с тобой, что первый выстрел был сделан одним из дельфиракцев, а не черисийцами. Или тот факт, что как только прозвучал первый выстрел, выбранные им шуляриты немедленно приняли командование отрядами, к которым они были приписаны, и приказали — приказали Жаспер — расправиться с черисийскими женщинами и детьми! Боже мой! Этот идиот хвастался этим, а ты знал, что он это сделал, и не подумал предупредить нас!

— Он не «хвастался» этим! — огрызнулся Клинтан в ответ.

— Да нет, именно хвастался! — возразил Трайнейр. — Я уже прочитал эти отчёты, Жаспер. Он был горд тем, что сделал!

— Ну конечно же, был! — Глаза Клинтана вспыхнули презрением. — Они были еретиками, Замсин. Еретиками, ты понимаешь? Они были врагами самого Бога, и они заслужили именно то, что получили!

— Некоторым из них было всего по восемь лет, Жаспер! — Впервые на памяти Клинтана кто-то перегнулся через стол и закричал на него. — Как, во имя Шань-вэй, ты собираешься убедить кого-либо, у кого есть работающий мозг, что восьмилетний ребёнок был еретиком? Не сходи с ума!

— Они были детьми еретиков, — проскрежетал Клинтан. — Это их родители ответственны за то, что поставили их в такое положение, а не я! Если ты хочешь обвинить кого-то за их кровь, обвиняй Кайлеба и Стейнейра!

— Черисийцы собираются опубликовать эти отчёты, Жаспер. Ты понимаешь, что это значит? Они собираются опубликовать документы, как раз те самые записи, которые Грейвир и его… его сообщники записали для протокола, своими собственными словами, в чём именно их и обвинили черисийцы! — Трайнейр сердито посмотрел на своего коллегу. — Я не могу придумать более эффективного пропагандистского материала, который мы могли бы им дать, даже если бы попытались!

— А я говорю — пусть публикуют! — огрызнулся Клинтан в ответ. — Я уже получил признания некоторых из этих ублюдков!

— Да? — Глаза Трайнейра внезапно стали намного холоднее. — Может быть, это те признания, которые Рейно выбил у черисийских пленников, которых ты тайно перевёз в Зион, не сказав об этом остальным?

Клинтан дёрнулся, и Канцлер покачал головой, с выражением отвращения на лице.

— Я знаю, что ты Великий Инквизитор, Жаспер. Я знаю, что у тебя повсюду есть агенты, даже в большем количестве, чем у меня. Но не делай ошибки, думая, что я глуп или что у меня нет своих собственных агентов. Конечно, я знал о том, что ты приказал Рейно!

— Тогда, если уж ты был не согласен с тем, что я делал, ты должен был сказать об этом вовремя! — Даже сам Клинтан, казалось, понял, что его ответ прозвучал на удивление неубедительно, и Трайнейр фыркнул.

— Я не Великий Инквизитор, — заметил он. — Что касается меня, если бы тебе удалось вытянуть признание у некоторых из них, то это, по крайней мере, могло бы смягчить ту катастрофу, в которую, как я уже опасался, может превратиться Фирейд. Но, конечно, даже у меня не было никаких оснований подозревать всю полноту катастрофы, которую вы с Грейвиром подготовили для нас, не так ли?

Клинтан снова сел, откинулся на спинку стула и мрачно нахмурился.

— Как ты сам сказал, не ты Великий Инквизитор, а я. А суть в том, Замсин, что я сделаю всё, что Бог потребует от меня как от своего Великого Инквизитора. Если это означает, что несколько невинных будут втянуты в кровопролитие, которое было спровоцировано их собственными родителями, то это произойдёт. И прежде, чем ты расскажешь мне что-нибудь ещё о Грейвире или других инквизиторах в Фирейде, позволь мне указать тебе, что без богохульства, без раскола, начатого этими богом проклятыми черисийцами, ничего этого не произошло бы! Прости меня, если я кажусь немного более озабоченным будущим Божьей Церкви и защитой душ Божьего народа, чем благополучием нескольких десятков черисийских еретиков или их жалких отпрысков!