Шрифт:
– Не глупи. Хотел бы убить – убил бы сразу.
– Тогда зачем ты здесь?
– Не поверишь – хочу помочь. Дать, так сказать, наставление. – Воин протянул мне фляжку.
Первым порывом было отказаться, но разум взял верх над неуместной гордостью. Я с жадностью припала потрескавшимися губами к горлышку, глотая холодную воду.
– Почему ты меня не убил? – прокашлявшись, выдохнула я.
– Я не обязан отвечать на этот вопрос.
– И все же?
Змей нехорошо прищурился. Несколько длинных мгновений он молчал, впившись взглядом в мое лицо. Когда я уже подумала, что он не ответит, Змей произнес.
– Ты похожа на мою сестру. Нет, не внешностью, – предугадал он ее мысли, – силой духа. Она тоже не умела сдаваться…
– Не умела…
– Она умерла, – припечатал Змей. – Отбор совсем скоро. Повернись! – приказал воин, а когда я неохотно повиновалась, собрал мои растрепанные волосы в тугой узел и заколол острой и в то же время толстой шпилькой. – Помни: оружием может стать что угодно, если правильно рассчитать силу и место удара.
Он отступил от меня на шаг, и я поняла, что снова осталась одна. Змей ушел, скрывшись в подпространстве.
Обхватив себя за плечи в тщетной попытке согреться, я задумалась над его словами. Интересно, что же произошло с семьей Змея и как умерла его сестра? Тоже на Отборе или еще до того, как он мальчишкой попал в стены Храма? Но вряд ли я когда-нибудь найду ответы на эти вопросы. Мужчина казался слишком скрытным, чтобы делиться с кем-то из посторонних свои прошлым. А я, как ни крути, для него пока тоже никто…
Не успела я толком обдумать его слова, как замок на двери щелкнул, и в камеру хлынул свет. В проеме стоял ассасин.
– На выход, – скомандовал он и чуть отодвинулся, давая мне возможность выйти из камеры.
Путь по лабиринтам Храма мне запомнился плохо. Все, что уловил взгляд – идеально гладкие стены, редкие чадящие факелы и молчаливого ассасина, который порой подталкивал меня в спину, чтобы пошевеливалась.
Наконец, я очутилась на свежем воздухе и огляделась. Покрытые снегом шапки гор утопали в багровом свете. Солнце садилось за горизонт, лениво спускались сумерки. Куда ни кинь взгляд, везде возвышались горы, и не было ни одного деревца, на котором можно переждать опасность. Однако же то тут, то там виднелись пеньки, и я поняла, что всю растительность здесь вырубили специально.
За спиной глухо щелкнул механизм. Я резко обернулась и увидела, что за моим конвоиром быстро закрывается каменная дверь.
Я осталась одна. Это осознание заставило зябко поежиться. Но стоять на месте смысла нет. Надо искать укрытие на ночь. И чем быстрее его найду, тем лучше.
Идя по горной долине и иногда обходя огромные валуны, я неосознанно прислушивалась и замирала, когда мне чудилось глухое рычание или же странный скрежет, словно кто-то небрежно шаркал сталью о камени. Но стоило мне остановиться, как звуки тут же исчезали и долина снова погружалась в тишину, нарушаемую лишь моим дыханием. Вот только отчего-то в воздухе витала тревога, и на душе у меня было не спокойно. Чувство опасности все усиливалось, кололо стальной иглой в сердце. Казалось, так будет продолжаться вечно, но вот одним движением цепких рук ночь погасила остатки света и в темноте зажглись два парных огонька. Раздалось рычание.
Близко. Совсем близко…
Зверь уверенно приближался, и каждый его шаг сопровождался противным скрежетом. Я вдруг поняла, что все это время он следил за своей жертвой, забавлялся моим страхом и наслаждался грядущей развязкой.
Сатари выглянула из-за туч, и в её серебристом свете я разглядела настоящего расска. Эти животные чем-то напоминали волков, вот только были намного опаснее лесных хищников.
Зверь скалился и нетерпеливо водил хвостом с присущим ему тяжёлым костяным наростом. Нас разделяло лишь три косых сажени.
Всего лишь один расск…
Неотрывно смотря в глаза расска, я попятилась. Сердце стучало как бешенное, так и норовя выскочить из груди. Оступившись, я потеряла равновесие и покачнулась. Зверь, будто ждал этого. В один короткий миг он перешел в нападение. Расск растянулся в длинном прыжке и преодолел сразу половину расстояния. Его холка вздыбилась, клыки сверкнули в лунном свете, словно длинные иглы.
Не став дожидаться, пока зверь вцепится в меня мёртвой хваткой, я что есть силы рванула прочь.
Глава 3
Ночь, казалось, за одно с жутким зверем. Луна снова спряталась, почти полностью лишив меня видимости. Я спотыкалась, падала, вставала и снова бежала, не смея остановиться хоть на мгновение, чтобы перевести дух, не смея оглянуться. Бежала не чуя ног, потому что знала – стоит остановиться и хищник настигнет, разорвет на части, обглодает конечности.
Даже спрятаться здесь было негде. Ни одной расщелины, в которую можно было бы забиться, взгляд так и не нашел, а за огромными валунами, что наполняли горную долину особо не спрячешься. У рассков безупречное обоняние. Так просто мне не спастись.