— Я думал, что ты собиралась учиться на бухгалтера, — заметил Сережа, переворачивая шампура, чтобы мясо одинаково прожарилось со всех сторон.

Юля, стоящая рядом и державшая кусочек хлеба над своей частью мангала, где горел небольшой огонь, подняла на него удивленный взгляд.

— Не думала, что ты помнишь о том, что я говорила три года назад, — призналась она, пожимая плечами. — Ну да, я люблю цифры, но дизайн мне понравился. Это интересно.

— К тому же у тебя неплохо получается, — подбодрил Денис, делая глоток пива из бутылки, что держал в руках.

Сережа поднял свою бутылку и тоже сделал глоток.

— И кому ты в нашей деревне собралась делать дизайнерский ремонт, кроха? — продолжил настаивать на своем Сергей. — Думаешь, эта профессия сделает тебя востребованной?

Юля нахмурилась, обдумывая слова названного брата. Его мнение много значило для неё. Он вырастил её, кормил и одевал. Кто, если не он, имел все права на участие в выборе её дальнейшего жизненного пути.

— Возможно, ты прав, — тихо выдохнула она. — Кому нужны дизайнеры? Ладно, пойду посмотрю, как там баба Катя.

Денис проследил за ней, пока она не скрылась на пороге кухни, прежде чем развернулся к Сереже, скрещивая руки на груди показывая тем самым свое недовольство.

— Зачем ты так ей сказал? — поинтересовался Дрон у друга. — Зачем оборвал её мечтания?

Сережа поджал губы, делая еще один глоток пива. Он молчал, не зная, что ответить. Не говорить же Денису, что сказал это, лишь бы показать другу кто есть кто для девочки.

— Она впервые говорила о маме, — выдохнул Дрон, задумчиво глядя в сторону Метельского. — На прошлых выходных она впервые за все время, что я знаю её, вообще произнесла слово «мама».

Сергей нахмурился. Каким бы близким для них не был Денис, но он, как и все, ничего не знал об истории, что с ними произошла в детстве. Для всех Юля была его сестрой, а их родители погибли в автокатастрофе.

— Что она тебе рассказала? — осторожно поинтересовался Метельский, пытаясь понять, что кроха ему выболтала.

Денис задумчиво пожал плечами, делая глоток из своей бутылки.

— Она сказала, что её мама любила украшать дом и что это, видимо, передалось ей по наследству, — ответил Доронин. — Но главное не то, что она сказала, а как она это сделала.

Сережа замолчал, сжимая ладони в кулаки. Со временем ему начало казаться, что он забывал лица своих и её родителей, забывал голос Матвея и его любимые шутки. Иногда ему нестерпимо хотело поговорить с ней о них, но Юля всегда лишь качала головой, как бы говоря, что не готова обсуждать. И уходила. То, что она поделилась этим воспоминанием с Денисом, резануло по чувствам Метели. Прошлое всегда было чем-то только их совместным. Они никого в него не пускали. Даже баба Катя знала лишь то, что ей сказал Субботин, когда привез их много лет назад.

Юля переживала за бабу Катю. В последнее время она сильно сдала по здоровью. Врач, которого Сережа вчера привез из города для её осмотра, выписал целый список лекарств и анализов. Баба Катя лишь разводила руками и списывала все на старость и невозможность вечной жизни. Юля на это лишь поджимала губы и упрямо вливала в неё все новомодные настойки и по расписанию давала лекарства. Она боялась даже допустить в своем сознании мысль, что бабы Кати может не стать.

Этим вечером старушка даже отказалась поужинать с ними, решив лечь пораньше. Давление мучило её уже месяц, а постоянные боли в спине привели к тому, что баба Катя практически перестала выходить из комнаты. Из дома Юля выходила задумчивой и уставшей. Она чувствовала себя бессильной.

— Все хорошо, малышка? — поинтересовался Денис, видя состояние девочки.

— В пределах нормы, — угрюмо выдохнула Юля, опускаясь на стул между парнями. — Скоро будет готово?

Сережа надрезал кусок мяса, проверяя на наличие крови.

— Пару минут и будет готово, — ответил он и посмотрел на девчонку, поджавшую к себе коленки. — Дрон, принеси казан с кухни, пожалуйста.

Когда друг пошел в сторону дома, Сережа опустился на корточки перед стулом, на котором сидела девочка. Она казалась такой маленькой и одновременно с тем настолько взрослой, что он просто не знал, как вести себя с ней. Ему хотелось, как в детстве, усадить её к себе на коленки, обнять и пообещать, что все будет хорошо, лишь бы стереть это угрюмое настроение с её милого личика.

Протянув ладонь, он обхватил своей рукой её прохладные тонкие пальцы.

— Ты хочешь быть дизайнером? — спросил он с легкой ироничной улыбкой, пытаясь отвлечь девчонку от дурных мыслей.

Юля, буквально замершая на месте от действий Сережи, резко вздохнула. Это было чуть ли не первое их прикосновение уже за черт знает сколько времени, но она, по-прежнему, замирала каждый раз, остро чувствуя эту близость всем телом.

— Мне казалось это хорошей идеей, — тихо выдохнула она, не отнимая своей руки. — Но если ты против, я…