— Не шути так, — прошептали его губы.

Его голос стал хриплым и немного глухим, отчего мурашки пробежали по Юлиной коже. Но вместо ответа она потянула его к себе и сама поцеловала в губы. Ласково, желая дать ему почувствовать всю её любовь, но вместе с тем и твердо, чтобы он понимал, что это решение обдуманное. Сережа ответил на её поцелуй сразу, но углублять не стал. Она чувствовала, насколько напряжен он был под её пальцами, как контролировал себя. И этот контроль бесил её.

— Я знаю, что ты ссскажешь, что я маленькая и что мне еще рано, — зашептала она, слегка отстранившись от него. — И может ты прав, я маленькая, но я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, что не могу без тебя дышать. Ты — весь мой мир, и я понятия не имею, как буду жить следующие два года без тебя, Сереженька. Но одно я знаю точно. Первый раз должен быть с тем, кого любишь. Ты — любовь всей моей жизни. И я не ппонимаю, зачем должна откладывать это из-за возраста, если хочу этого сейчас.

Сережа застонал, словно её слова буквально убивали его. Он пытался придумать для нее отговорку, аргументы, но мысли словно испарились из его головы. Ему попросту не хотелось с ней сражаться. Не мог он никогда отказать ей, когда она просила, а сейчас её взгляд был такой взрослый, такой уверенный, что он поддался ему. Пошел на поводу её желания, своего желания. Чертовых гормонов. Он просто отпустил себя, позволив себе взять то светлое и нежное, что она так доверчиво ему предложила. И он не жалел.

Юле не верила тому, что он так легко сдался. Она проигрывала этот разговор в своей голове сотни раз и каждый раз он заканчивался его отказом, поэтому, когда после последних слов Сережа сжал её в своих руках и впился глубоким поцелуем, она, поначалу, не поняла, что произошло. А потом поцелуй изменился. Стал более стремительным, резким, его руки запутались в её волосах, немного вывернув голову, чтобы ему было удобно проникнуть языком еще глубже в её рот. И Юля опешила, ведь он никогда так её не целовал. Даже тогда, в спортивном зале школы, он действовал осторожнее, а теперь словно полностью отпустил себя. Словно полностью выпустил контроль, уверенный, что ему не нужно останавливаться. От этой мысли её глаза широко раскрылись, встречаясь с помутневшим синим взглядом.

— Последний шанс сбежать, малышка, — сбивчиво проговорил он, проведя кончиками пальцев по её губам.

— Черта с два я выйду из этой комнаты, — выдохнула она не узнавая собственный голос и полностью растворилась в их следующем поцелуе, отбросив все возникшие страхи.

Это же был её Сережка, с ним ей не было страшно.

Вибрация мобильного, заставила Сережу распахнуть глаза. Было ранее утро, но на этот день у него было распланировано слишком много дел, чтобы позволить себе отсыпаться. Быстро отключив будильник, он снова откинулся на подушки и повернулся на бок. Юлька спала, поджав к себе коленки и положив голову на сложенные под щекой ладошки. Его маленькое собственное чудо. Он и раньше воспринимал эту девчонку, как неотъемлемую часть себя, но сейчас, после их ночи, он сам поразился тем сверхсильным собственическим чувствам, что к ней испытывал. И понимание того, что уже вечером ему придется её оставить, выбивало почву из-под его ног. Он просто хотел остановить время и провести с ней еще немного времени. Целовать её сонное лицо, когда она проснется. А может повторить все то, что они сделали этой ночью. После проскользнувшей в голове мысли, широченная улыбка распласталась на его лице. Он знал, что с ней это будет чем-то особенным, но даже не понимал насколько. Он стал твердым только от одного воспоминания о том, как она прикусывала свои пальцы, чтобы громко не стонать. Как впивалась ногтями в его спину. Резко подскочив с кровати, он пошел в душ, поскольку был уверен, что если не уберется из комнаты в эту же секунду, точно соблазнит Юлю на еще один раунд. Холодный душ помог прочистить мысли и настроиться на рабочий лад.

— Вы просили о встрече, я пришел, — Метеля упал на стул за столиком в кофетерии, не сводя внимательного взгляда с мужчины напротив.

Он много слышал о том, кого называли Сибиряком, но лично никогда не встречал и теперь, глядя в его глаза, даже на какой-то миг усомнился, что его не обманули. Мужчина сам позвонил ему вчера и предложил встречу. Сережа понимал, что это могла быть ловушка, но в регионе все знали, что Метеля оставил криминал и ушел от Волыны, поэтому и причин так подставляться из-за себя не видел. Изначально он не планировал ехать, но что-то в голосе Сибиряка переубедило его. Он почему-то понял, что этот разговор должен был состояться.

— Субботин Сергей Максимович, — медленно протянул мужчина, рассматривая парня перед собой. — Всегда хотел узнать, почему все тебя зовут Метеля.

Мужчина столько слышал об этом юнце, сколько планов он ему испортил. Сибиряк все понять не мог, как этому, почти еще ребенку, удается находить пути из тех ловушек, что он так качественно раставлял. Все списывал на удачу, пока не пообщался с одним из своих людей, которого Сергей в больничку отправил. Тогда и капать глубже начал.

— Характер не сахарный, — невозмутимо пожал плечами парень. — Если вы думаете, что я заложу вам Волыну, вы ошиблись.

Сибиряк хмыкнул. Смелый парень. И явно же видел два черных джипа, что у кофетерия припаркованы, но все же зашел внутрь, не побоялся. И сейчас хорошо держался, неудивительно, что Волына так за него ухватился.

— Ты умный парень, поэтому я тебе кое-что скажу, а ты делай как знаешь, — прямо ответил мужчина. — Мне стало известно, что Волына преподнес тебе новость об армии так, словно это дело моих заслуг, только вот я тут не причем, парень.

Сережа вскинул бровь, глядя на собеседника с недоверчивой полулыбкой. Явно неверя ничему, что только что произнес собеседник. Неудивительно, конечно, Сибиряк бы и сам не поверил, только вот он и не надеялся на пустые слова. Поэтому, сделав жест рукой, заставил парней притянуть неоспоримое доказательство своих слов пред их светлые очи.

— Знакомься, Варницкий Станислав Михайлович, начальник военкома региона, — представил Сибиряк избитого мужчину в порванной, грязной военной форме, которого буквально сгрузили на стул рядом с ними.

Сережа внимательно присмотрелся в окровавленное лицо избитого, понимая, что Сибиряк не лжет. Он видел начальника несколько раз, когда заходил к нему за подписью на обходном листе. Недоверчиво покосился вокруг, понимая, что в кофетерии стояла гробовая тишина. Даже бармен стоял за стойкой, лениво протирая бокал так, словно не видел происходящего здесь.