Шрифт:
Мария, как увидела это, так и упала в обморок. Умно, нужно было первой это сделать.
– Думаю, вопрос, кто первый, отпадает. Давай, красотка, вперед, парни очень голодны, – заявляет насмешливо мужчина и сдергивает с тележки простынь. А там куча сырого мяса, даже кровь еще стекает на пол, настолько оно свежее.
Катерина, как ты могла нас так подставить?
Теперь я понимаю, за что ей платили. Да тут не просто работёнка нервная, она смертельно опасная!
И что я вообще здесь делаю?
Глава 6
– А как кормить? Почему вы сами не можете это сделать? – спрашиваю, а сама смотрю на клетки. Почему они в них? Да еще и такие злые!
– Наши парни спокойно принимают пищу только из рук девушек, а вот на парней рычат и даже кидаются. Ты не бойся, от тебя только и требуется положить кусок мяса в миску. Она находится с краю клетки.
– А если нет? Вдруг миску куда-то закинули, – говорю и смотрю на гору мяса.
– Светлана, они же не звери, а оборотни. Вторая сущность вполне здравая и знает, что если хочешь есть, давай тарелку.
Так животные еще и дрессированные?!
– Лех, давай вторую девушку в сторонку пока отволоки, а мы поработаем, – сказал Герман, кивая на Мари, которая так и не пришла в себя.
– Может, вообще унести, слабенькая что-то. Обычно девушки падают после второй или третьей комнаты.
– Так это не единственная комната? – вырвался у меня вопрос.
– Конечно, нет. Я сегодня буду с тобой, покажу, какая должна быть порция, в следующие дни сама. Кормёжка у нас утром в восемь, обед в два, и вечером в семь, а не как сегодня в девять. Парни у нас обычно мирные, почти, это сегодня ворчат из-за того, что в срок не покормили, вот.
Ну да, это все объясняет!
Мари подхватили на руки и куда-то понесли, мне же указали на гору сырого мяса.
– Давай, не робей, бери смело любой кусок, – насмехался Герман, сложив руки на груди.
– А перчатки не дадите?
– Нет, никакой резины. Пациенты у нас привередливые, сразу все учуют. Так как кормить их теперь, скорее всего, будешь ты, запомни. Никаких духов! Сегодня перетерпят, слишком голодные.
– Но я ведь полы мою, а там хлорка и другие средства.
– Уже нет. Теперь ты только кормишь. Я поговорю с Александром Сергеевичем, хотя, думаю, он и так все поймет.
– А Мари?
– А что с ней? Если сейчас испугалась, дальше смысла нет вести, там только ху… В общем, у нас разные пациенты есть. Сама увидишь. Думаю, вас двоих привели, чтобы хоть одна на ногах устояла.
Супер, просто нет слов!
Смотрю на клетки и думаю, а что, может быть еще хуже? Ведь Герман именно об этом обмолвился.
С опаской посмотрела вдоль коридора, где было еще дверей десять! Да я к концу дня точно все нервные клетки растеряю.
– Светлана, давай быстрее, у нас еще много работы, – и, сунув мне в руки тяжеленный кусок мяса, подтолкнул к двери.
– Просто подойди к клетке и положи кусок в миску.
Сказать легко, а вот сделать труднее.
На ватных ногах подхожу к самой ближайшей клетке, где громадный волк коричневого окраса ходит туда-сюда и как-то недовольно на меня поглядывает.
– Я только покормлю тебя, не злись, – произнесла и вложила чуть силы, чтобы меня точно не укусили.
Неожиданно волк отошел в противоположную сторону от миски и сел. Вот и славно.
В клетке прутья расставлены, но недостаточно, чтобы зверь мог пролезть. В небольшое решетчатое окошко просунула мясо и положила в миску. Мои руки маленькие, легко пролезли сквозь решётку.
Выдохнув, вернулась к Герману, который протянул второй кусок.
– Неплохо, поражен, что он тебя послушал, – и пристально изучил меня.
Плохо, даже очень. Так, нужно что-то сказать, простое и незатейливое.
– А вы до этого просили его?
– Знаешь, как-то не подумал, да и не кормлю я их, Катька обычно занималась. Но она делала все быстро и молча, а ты еще и поболтать успеваешь. Хочешь до ночи провозиться?
Злится, оно и видно. Думаю, обычно в это время он уже отдыхает.
Молча беру второй кусок и иду ко второй клетке с тигром! Шикарное животное, вернее оборотень.
Уже начала просовывать руки в клетку, как он кинулся на прутья, чем испугал меня до смерти!
Упала на попу и схватилась за сердце. Да я здесь точно раньше времени помру.
Смотрю на зверя, который…. смеётся! А вместе с ним и другие!
– Вижу, тебя приняли, – посмеивался Герман вместе со своими сородичами.
Оборотни!
Дальше дело пошло проще. Я кормила одного пациента за другим и все больше понимала, что они разумные! Кто-то пытался пошутить и так же кидался на прутья, кто-то с ленцой пододвигал мне миску к краю, куда я и клала мясо.