Шрифт:
Нет, остановились-то мы на счете 3:2 в мою пользу еще прошлой весной.
Ага-ага.
Уже год прошел с тех пор, как, застряв в лифте, Стас предложил попробовать стать официальной парой.
Что ж, вполне удачно. До сих пор вместе. Живы и здоровы, несмотря на наши взрывные характеры и кипящие постоянно страсти.
За прошедшее время мы отлично научились чувствовать друг друга, подстраиваться и сглаживать острые углы.
Влюбились ли мы? Однозначно, да.
Любим ли так сильно, что до дрожи в руках и спертого дыхания? Не скажу, потому что боюсь сглазить. Вообще боюсь рассказывать о своём счастье хоть что-то, потому что оно моё. Личное.
На данный момент мы всё еще живём в Питере. Я учусь, жених преподаёт. А спортивным центром в Братске так и руководит Жданов.
Правда, через месяц это всё изменится.
Я закончу второй курс, обязательно на одна пятерки. И подам заявление о переводе на заочное, чтобы вернуться в родной город, куда так хочет, пусть и скрывает, Стас.
Почему?
Да всё просто!
Потому что мой любимый и упёртый брюнетистый зараза добился-таки своего.
Причём, всего и сразу!
«Я согласна!»
Отсылаю ему первое сообщение, как только выхожу из кабинета УЗИ.
«Но никакого торжества на тысячу человек! Даже если дед снова в больницу спрячется))»
Шлёпаю вдогонку второе.
«Учти: мне нельзя волноваться))»
Добиваю третьим.
А потом набираю Иришку и, всхлипнув, вопрошаю самое важное:
— Как ты думаешь, УЗИ может ошибаться?
— Сомневаюсь, — тут же ориентируется любимка. — Ну что? Кто крестная? Я или Женька?
— Обе, — всё же не сдерживаюсь и начинаю смеяться и плакать одновременно, — диагноз: многоплодная беременность.
Эпилог 2
АРКАДИЙ ИЛЬИЧ
— Ну, что, Аннушка? — подмигиваю обворожительной особе, сидящей в соседнем кресле возле камина. — Вот и женили мы нашего среднего внука.
— Аркаша, я никогда не сомневалась в твоих талантах, — легонько хлопает меня по ладони моя любимая супруга.
— А правнуки какие? — перевожу взгляд на стоящую на комоде большую фотографию, где Станислав держит в руках два конверта с младенцами: один розовый, а другой голубой. — Невозможно налюбоваться.
— Ну, естественно. Они же копии Арсении и Стаса. Такие же прелестные создания. Жду не дождусь завтрашнего дня, когда роднулечки приедут нас навестить.
— Значит, ты больше не сердишься на меня, что я немного помог молодёжи сблизиться?
— Нет, дорогой! — с улыбкой качает головой моя дражайшая половина. — Больше не сержусь. Ты — молодец!
— Вот и отлично! — потираю предвкушающе руки. — То есть, если я еще кое-кому посодействую, ты не будет ругаться?
— Надеюсь не младшему внуку? Ему же еще только семнадцать… — прищуривается Аннушка, внимательно изучая меня из-под ресниц.
— Нет. Сёма пусть пока погуляет. У меня другой кандидат на примете.
— Кто же?
— Минутку, — приподнимаю палец, прося подождать совсем чуть-чуть, и набираю номер старого знакомого:
— Слушаю, Аркадий Ильич, — произносит в трубку Маслов.
— Здравствуй, дорогой! Павлик, как думаешь, не настала ли пора твоему племяннику Роману остепениться
Конец?