— Не подпрыгивай от злости, Лео. Пойми: подбросить нашу идею руководству «фирмы» ничего не стоит. Мы написали, шифровальщик ее «изуродовал», радист отстучал — и готово, товар в Лэнгли. Сам знаешь, идея такая, что, ознакомившись с ней, за нами могут прислать конвой с психиатрами.

— Ну да. — Леонард опять схватил машинку «Макс» и принялся ею щелкать. — То ли лавровый венок, то ли терновый венец. Но ведь все другие идеи дохлые, а эта…

Марк отошел от календаря и сел за стол:

— Честно: у меня больше ничего нет. Давай, Лео, садись за машинку — она там, на журнальном столике, под «Красной звездой», — и пиши. Копирку не ищи.

— Диктуй.

— Оставь сверху место, шапку я впечатаю потом сам. Начали. Заголовок: «О мероприятиях в поддержку планируемой кампании по международному терроризму». Успеваешь? Далее: «Мы высказывали ранее нашим номерам предложение инсценировать захват самолета компании «Пан Америкэн», на котором русские дипломаты обычно возвращаются из отпуска в США, чтобы, с одной стороны, показать нашему обывателю тот факт, что опасность, исходящая от терроризма, находится у него же дома, так сказать, дышит ему в затылок, а с другой стороны, привязать угон лайнера к тайным замыслам русских и тем самым создать свидетельство их участия в международном разбое. Мы пока не получили вашей оценки выдвинутого нами предложения, но тем не менее выходим с новой идеей, суть которой излагается ниже.

Как известно, двадцать третьего февраля в Москве открывается XXVI съезд Компартии. По имеющимся сведениям, на нем особое значение будет придано обсуждению идеологических вопросов. Не исключается, что критика в адрес американских средств массовой информации будет еще более острой, нежели звучавшая ранее. Можно предположить, что русские успеют дать свою оценку дебюту нашей кампании по международному терроризму…» Стой! Напиши так: «можно с полным основанием предположить», а потом — все остальное. «В свете этих обстоятельств наша точка предлагает осуществить взрыв небольшой мощности в штаб-квартире радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» в Мюнхене. Мы полагаем, что этот взрыв можно было бы обставить так, чтобы с вескими доказательствами в руках возложить вину на Советы. Тем самым мы дадим повод западной печати громогласно говорить о коварстве русских. Последствия: акция встряхнет правительства Западной Европы, и они будут более покладисты в вопросе реализации решений сессии НАТО о размещении американских ракет в Европе». Все, Лео. Ошибок много сделал?

— Ты все равно будешь вычитывать. Марк, а ведь здорово! Как русские говорят, одним выстрелом — двух зайцев.

— Выстрел громким будет. — Марк взял валявшуюся на столе кукурузную трубку и разжег ее. — Ну, все?

— Чего уж больше! Помяни мое слово, они ухватятся за идею, она дорого стоит.

Марк надел очки и погладил лысину.

— Дай мне, пожалуйста, «Красную звезду», я сегодня еще не успел.

— Хочешь посмотреть программу телевидения?

— Может быть. А тебе ведь нужно мчаться в свой офис и передать в редакцию репертуар московских театров?

— Да, ты прав, а там они, в Нью-Йорке, выпустят номер без моей заметки. Привет, Марк!

— Привет! Позвони мне завтра.

Когда Леонард ушел, Марк развернул «Красную звезду», пробежал третью полосу и отложил газету в сторону. Вылез из-за своего стола и подошел к окну, где десять минут назад стоял Леонард.

«Лео еще молодой, — глядя через стекло и бессознательно наблюдая, как машины, выезжающие из туннеля, выключали подфарники, подумал он. — У него есть шевелюра, у меня — мозги. Пока еще есть, и мне хватило их для того, чтобы вложить в тебя, Лео, идею о взрыве. А потом я терпеливо ждал, пока ты созреешь. Так что, считай, это твоя идея, и все синяки будут твоими, а я в крайнем случае обойдусь легкими царапинами. Награды? Награды пополам, только сильно сомневаюсь, что до них дело дойдет…»

Марк погладил свой живот, больше похожий на футбольный мяч, засунутый под рубашку тощему человеку ростом под два метра.

«Обедать? Отправлю радиограмму и умываю руки. Нет, пожалуй, надо будет еще написать подробное письмо своим в Лэнгли. Диппочта пойдет вечером. Конечно же, американский персонал пострадать не должен. Хватит нам печального иранского опыта. Акцию предложим назвать «Квадро». Просто «стереомузыки» мало… А осуществит ее кто-нибудь из эмигрантов. Вот что еще, пожалуй: взрыв будет, но передачи прекратятся на минимальный срок. Нужны шумовые эффекты, а дело страдать не должно. Что скажет по этому поводу резидент?..»

Тот долго, даже слишком долго читал текст. Потом скептически посмотрел на Марка:

— Головы не перегрелись от такой идеи?

— Но какой эффект «Квадро»! Шум будет по всей Европе.

— Хорошо. Но если в ответ на нашу депешу придет из Лэнгли острая шпилька… Загоню ее вам обоим с Леонардом в… Как говорят русские, «промеж глаз». Понятно?.. — И со вздохом подписал бланк.

Отдав текст радиограммы, Марк вернулся в кабинет. Теперь машина запущена. Его пожелания могут подшить в папку и запрятать куда-нибудь в пыльный сейф. А могут понести из кабинета в кабинет, пока бумажка наконец не дойдет до начальника Управления тайных операций. А тот может отправить ее и выше…

Надо быстрее писать письмо, скоро курьеров повезут на аэродром.

РАЛЬФ КОРСИЛЬЯ поглядел на опечатанный мешок с почтой, глянул в иллюминатор, затем, расправляя затекшую руку, взглянул на часы: скоро они будут в Вашингтоне… Дремал сидящий рядом напарник Ральфа — Сид Грюнер. В салоне самолета компании «Пан Америкэн» еще был полумрак и почти все пассажиры спали. Вот-вот выйдет улыбающаяся стюардесса и потихоньку ввезет тележку с напитками, а пилоты прибавят свет. Он пошевелил плечами и вздернул обе руки вверх, чтобы размять их. И тут свет погас.