Ему не очень нравилось воевать, потому что в душе он мирный человек. Это отец настоящий воин, прошел в свое время Афган, а затем и Чечню. С ним трудно было спорить.

Егор услышал стон и, отвлекшись от воспоминаний, подошел к раненой.

Женщина открыла глаза и, увидев здоровенного мужика, склонившегося над ней, закричала:

— Я ничего не знаю! Не знаю ничего! Отпустите меня!

Она смотрела на страшного бородатого дядьку и дрожала.

Мужик протянул к ней огромные ручищи и недовольно сказал:

— Тихо, тихо, ты в безопасности. Чего орешь как ненормальная?

Она закрыла голову руками и прошептала:

— Уйдите, пожалуйста.

Егор отошел и сел за стол, чтобы она немного успокоилась.

— Я не желаю тебе зла, — тихо сказал он.

А она забилась в угол кровати и, обхватив колени руками, запричитала:

— Пожалуйста, отпустите меня.

— Я только хотел вызвать «Скорую» и…

— Нет! Нет! Он сразу найдет меня! Пожалуйста, не надо «Скорую»! Он убьет меня!

— Кто «он»? Хотя не говорите ничего, мне это неинтересно, — прекратил расспросы Егор. — Я довезу вас до больницы, и на этом все.

Не хватало еще возиться с ней. Жива, и слава Богу!

— Вот, пейте, — он подошел и протянул ей кружку с водой.

Она схватила ее одной рукой, вторую прижала к себе и жадно начала пить.

— Я и не собиралась ничего рассказывать. Только не надо в больницу, я хорошо себя чувствую.

— А что с рукой? — Егор посмотрел на синюшные пальцы левой руки.

— Болит.

Она отдала пустую кружку и попыталась встать с кровати, но тут же застонала и согнулась пополам.

— Что? — Он было дернулся, но удержался и остался стоять на месте.

— Живот. Не знаю, — плаксиво сказала она. — Только не надо в больницу, сейчас все пройдет.

Девица корчилась от боли, но стояла на своем. Наконец она снова легла и, тихо постанывая, попросила:

— Пожалуйста, не надо в больницу. Я немного полежу и уйду.

— Ну как вы не понимаете?! У вас могут быть серьезные повреждения, вам нужна квалифицированная помощь! — настаивал Егор.

Та вдруг вскинулась и высокомерно бросила:

— Это моя жизнь! Так что позвольте, я сама буду решать?!

— Послушай, — начал злиться Егор, — а может, тебя вынести и положить на дороге? А что? Прямо на проезжей части. Может, кто-нибудь поедет мимо и подберет, — он тут же скривился, окинув взглядом ее грязное платье и разодранные коленки, — хотя вряд ли ты привлечешь чье-то внимание в таком виде.

— Я согласна, оставьте меня на дороге, — упорствовала та, — только не надо в больницу!

Егор покачал головой.

Тут ему в голову пришла мысль. Он снова взял в руки телефон и вышел во двор.

— Матвеич, привет.

— Привет, Джамбул, ты чего в такую рань?

— Дело есть, можешь прийти ко мне?

— Что-то срочное?

— Да, и прихвати с собой свой чемодан.

Егор отключился и снова вернулся в дом. Надежда только на Матвеича. Хотя чем может помочь сельский ветеринар? Он ведь даже не фельдшер. Зато надежный мужик.

Минут через десять в окно постучали.

— Не открывайте! — забеспокоилась девица, пытаясь подняться.

— Это доктор, Федор Матвеевич, он вас хотя бы осмотрит…

— Какой доктор?

— Ветеринар. Наш местный. Он тут рядом живет.

— Что? — взвилась она и тут же, вскрикнув, снова откинулась на подушку. — Коровий доктор?

— Ну зачем так грубо? И потом, в вашем положении…

— Только не это! Я что, по-вашему…

— Ты еще будешь диктовать условия? — сердито перебил Егор и, больше не слушая ее, пошел открывать.

— Ну ты чего, Джамбул, в такую рань? — поднимаясь по ступенькам, ворчал седенький невысокий мужчина с саквояжем в руках. — Случилось что?

— Пойдем, Матвеич, сейчас сам увидишь. Надеюсь, поможешь.

— Ух ты! — воскликнул Федор Матвеевич, увидев чумазую молодую девицу в бинтах, и засмеялся. — Это что ж за Щорс тут у нас? Откуда взялась такая раненая птаха?

— Вы определитесь, Щорс или птаха, — обиженно пробурчала та.

— Ладно тебе, — урезонил доктор, — не обижайся, я ж шучу. Подзадорить, так сказать, больную.