— Я уже полгода замужем за другим человеком, а он всё от нас не отстанет. — на свет было немедленно извлечено свидетельство о браке с сыном зав. кафедрой и продемонстрировано всем окружающим.

Последнее, что увидел Саша, была его дочь, спокойно стоявшая в дверях дома и совершенно безучастно смотревшая на то, как его избивают. Она объяснила стоящему рядом мальчишке, судя по виду, маленькому азербайджанцу: — Дерутся.

Очередной удар кулака пришелся точно в висок и парень лишился сознание.

Уставший от избиения парня, которого держали в руках три бугая, новый муж милой Наташи посчитал, что хорошо наказал «подлеца». Решил, что можно на этом закончить, и приказал верным нукерам: — Вышвырните его поскорее отсюда.

Дружки оттащили обвисшего на их руках человека в сторонку. Бросили на пыльный асфальт, и по очереди плюнули на распростертое тело. Причём, все матерились только по-русски.

Наташа собрала у соседей свидетельства и аккуратно сложила их обратно в пакет. Подбежала к мужу и поднырнула подмышку, мокрую от обильного пота. Нежно обвила руками огромный пивной живот. Прильнула к жирному телу и преданно заглянула супругу в глаза: — Устал, дорогой? — проворковала она нежным голосом: — Жарко здесь. Пойдём скорее в гостиную.

Соседи досмотрели представление всё до конца. Равнодушно разошлись по домам, и лишь седая старушка осталась одна во дворе. В связи с древним возрастом она полностью утратила национальные черты, и было трудно понять, к какому роду племени она принадлежала когда-то.

Женщина просеменила к Саше, неподвижно лежащему на пыльном асфальте. Встала рядом с ним на колени и приложила ухо к груди. Убедившись, что бедолага всё ещё жив, она поспешила к ближайшей двери и настойчиво заколотила в неё.

Изнутри долго смотрели в глазок и, видимо, думали, стоит ли ей отпирать? Но старушка продолжала стучать и створка всё же открылась.

— Что хочешь? — грубо спросили из тёмной прихожей.

— Вызови скорую Тофик. — приказала старушка.

Лысый шестидесятилетний пузан, что-то недовольно сказал. Нехотя повернулся. Подошёл к телефону и позвонил.

Старушка сходила в свою небольшую конурку. Принесла графин с тёплой водой и ветхие, но чистые тряпки. Осторожно обмыла лицо бедного Саши. Намочила полотенце и положила парню на голову. После чего, сменяла их до тех пор, пока не приехала «скорая».

Увидев избитого человека в крови, медики собрались уезжать. Старая женщина повысила голос. Она так отчитала их на странной смеси азербайджанского языка и русского мата, что они смирились с неизбежной работой. Положили Сашу в машину и отвезли парня в больницу. Ну, а там и врачам пришлось заняться безродным больным. Его отправили в реанимацию и провели необходимые мероприятия.

К вечеру позвонили матери Саши и сообщили, что он в тяжёлом состоянии лежит в больнице Баку. Женщина взяла все наличные средства. Сколько смогла, заняла у соседей и помчалась столицу.

Через четыре недели они вернулись домой. Все имевшиеся у них деньги ушли на лечение. Мать продала свои драгоценности: пару колечек, серёжки и кулон на цепочке. Работать Саша не мог, и его тут же уволили. Он потерял единственный источник доходов. Стали жить на пенсию матери.

Ещё через месяц несчастного парня пригласили в полицию и предъявили толстую пачку бумаг, пришедших из городского суда, из Баку. В нём находились документы, в которых говорилось, что Саша нанёс побои своей бывшей жене и её настоящему мужу.

За что, он приговорён к трём годам условно. Там же, лежали два исполнительных листа. Один на огромную компенсацию морального и физического ущерба, нанесенного Сашей избитым супругам. Второй на уплату алиментов на дочь. Парень расписался в получении двух извещений и поплёлся домой.

Там он узнал, что в его отсутствие к ним нагрянули посыльные от кредитора. Осмотрев неказистый земельный участок и убогий домишко с нищенской обстановкой внутри они решили дождаться хозяина.

Взглянув на сильно избитого должника, который едва переставлял дрожащие ноги, небритые абреки заимодавца встали с дивана и молча ушли.

Вечером матери позвонил подпольный банкир и, со вздохом сожаленья, сказал: — Узнав про ваши ОСОБЫЕ семейные обстоятельства, я решил отложить взимание долга. Даю вам отсрочку на один год под минимальный процент. Надеюсь, что ваш сын скоро поправиться и со временем сможет вернуть мои деньги. Иначе мне придётся забрать ваше жильё.

Мать принялась благодарить кредитора, но он уже бросил трубку. Ещё полгода Саша лечился. Потом с огромным трудом нашёл работу шофёра. Пахал день и ночь и несколько лет расплачивался с теми долгами, в которые влез благодаря любимой Наташе.